Ещё один сайт про стихи. И он вам понравится.
Понимаю понемногу: В жизни вовсе нет чудес, Вижу дальнюю дорогу, Белый дым и черный лес. Очень хочется уехать. Не на время — навсегда В белый край, где бродит эхо, Провожает поезда. Чтобы слышались ночами Скрипы сосен за стеной. Чтобы не было печали И сумятицы больной. Там заря во мгле туманна, Там в ночи горит звезда …
Белеет зябь морозными ожогами. За голым лесом дымная заря. Опять иду звенящими дорогами Бесснежного сухого декабря. Опять, наверное, погибнут озими, Промерзнут обнаженные поля. От этой долгой, Бесконечной осени Устала и измучилась земля. Уже дубы в последнем редком золоте На пустыре застыли не дыша. И беззащитна, Как свеча на холоде, В глухом просторе хрупкая душа. И …
Ирине Как тяжело лежать в больнице И ждать свиданья день за днём. Смотреть, как жёлтые синицы На ветках скачут за окном. Халатов стираная байка, Больничных клёнов хмурый вид… «Иди, пришла твоя хозяйка!» — Мне санитарка говорит. А ты ещё и не хозяйка, И впереди немало бед. Ещё попробуй угадай-ка, Хозяйкой будешь или нет. И мне …
Помню я: под сенью старых вишен В том далеком, В том донском селе Жили пчелы в камышовых крышах — В каждой камышинке по пчеле… Родина! Простая и великая. В давнем детстве, от беды храня, Древними архангельскими ликами Строго ты смотрела на меня… А потом, Позвав в края суровые, Где весной не встретишь зеленя, Жизнь взвалила …
Земля необычная здесь, В Подмосковье. Над бурым суглинком Туман невесом… И вдруг осенило Забытой любовью К тебе, Мой далекий Степной чернозем. Там черные комья Блестели как уголь, И в них, как солома, Ломались лучи. И в яростном солнце Скакали за плугом Такого же черного цвета Грачи. Там осенью сердце Сжималось в тревоге И давняя память …
Ах, как весело листья летят И шуршат по безлюдному скверу! И соборы крестами блестят И хранят позабытую веру. Сберегают в осенней тиши И несут из столетья в столетье Нерешённую тайну души, Неизбывную жажду бессмертья. По старинной по белой стене Над сухим, над развеянным клёном Я иду в ветровой тишине, Словно к рощам лечу отдалённым. Этот …
И снова вижу: мимо озими, Где вьюги землю замели, Скрипит веселыми полозьями Дорога санная вдали. Ах, сани легкие, крылатые! Куда летите вы, куда? Туда, где белый дым над хатою Как хвост сибирского кота. Где пахнет сеном и овчинами, Где старый ворон на суку. Где солнце тонкими лучинами Зажгло зальделую реку. Ах, сани, сани! Отзвук прошлого. …
Б. Ручьёву Нет, в нём не попадались ости, В нём не горчила лебеда. Он не был ни сырым, ни чёрствым — Тот хлеб хорошим был всегда. Одно лишь свойство отличало Тот хлеб от хлеба лучших дней: Его всегда недоставало В суровой юности моей. Он связан был с тяжёлой нормой, С делянкой дальней и глухой, С …
А. Яшину Иду в полях. Куда — не знаю. Межой хрустящею иду. И всё о чём-то вспоминаю, И всё чего-то не найду. Наверно, я ищу рябину, Степной обветренный дичок. Вот подойду и сердце выну, Повешу сердце на сучок. И буду жить без слёз, без тягот. Дроздов весёлая семья Обрадуется цвету ягод, А это просто — …
Кукует поздняя кукушка. Клубится пар грибных дождей. Дубы качают на верхушках Пучки зеленых желудей. И я иду тропинкой хвойной, Травинку горькую грызу. И так чудесно, так спокойно В согретом солнечном лесу! Но не могу переупрямить Ту боль, что сердце мне свела, — Моя измученная память Гудит во все колокола. Гудит во мне глухим набатом О …
Вот и снова мне осень нужна, Красных листьев скупое веселье, Словно добрая стопка вина В час тяжелого, злого похмелья. Вот и снова готов я шагать По хрустящим бурьянам за город, Чтобы долго и жадно вдыхать Этот чистый целительный холод… Тяжелее струится вода, Горизонт недалек и прозрачен. И полоскою тонкого льда Тихий берег вдали обозначен. А …
О, Родина! В неярком блеске Я взором трепетным ловлю Твои просёлки, перелески — Всё, что без памяти люблю. И шорох рощи белоствольной, И синий дым в дали́ пустой, И ржавый крест над колокольней, И низкий холмик со звездой… Мои обиды и прощенья Сгорят, как старое жнивьё. В тебе одной — и утешенье И исцеление моё.
Деревья с черными грачами И горечь тающего льда. И размываемый ручьями Остаток санного следа. А за темнеющим сараем В тумане пойменных низин — Кора зеленая, сырая Уже оттаявших осин. И на окраине селенья, Где тучи теплые висят, Тревожным духом обновленья Уже окутан сонный сад. И рядом с древней колокольней, Где синий свет и высота, Опять …
Сползла машина с перевала. И в падях, Что всегда пусты, Нас будто всех околдовало — Мы вдруг увидели Цветы! И разом ахнули ребята, Нажал водитель на педаль: Была светла и розовата От тех цветов глухая даль. И через каменные глыбы, По чахлым ивовым кустам, Не в силах потушить улыбок, Мы побежали к тем цветам. Студент-геолог, …
Качается мерзлый орешник, Стучит на холодном ветру. И я — неприкаянный грешник — Опушкой иду по утру. Блестит на дороге солома, Деревья стоят в серебре. И все мне, как прежде, знакомо В пушистом седом январе: Болотца замерзшее блюдце И в теплом снегу — камыши… Но только уже не вернуться В прозрачную юность души. Растаяла в …
В серый дом Моего вызывали отца. И гудели слова Тяжелее свинца. И давился от злости Упрямый майор. Было каждое слово Не слово — топор. — Враг народа твой сын! Отрекись от него! Мы расшлепаем скоро Сынка твоего!.. Но поднялся со стула Мой старый отец. И в глазах его честных Был тоже — свинец. — Я …
Забытый случай, дальний-дальний, Мерцает в прошлом, как свеча… В холодном БУРе на Центральном Мы удавили стукача. Нас было в камере двенадцать. Он был тринадцатым, подлец. По части всяких провокаций Еще на воле был он спец. Он нас закладывал с уменьем, Он был «наседкой» среди нас. Но вот пришел конец терпенью, Пробил его последний час. Его, …
Его приговорили к высшей мере, А он писал, А он писал стихи. Еще кассационных две недели, И нет минут для прочей чепухи. Врач говорил, Что он, наверно, спятил. Он до утра по камере шагал. И старый, Видно, добрый, надзиратель, Закрыв окошко, тяжело вздыхал… Уже заря последняя алела… Окрасил строки горестный рассвет. А он просил, чтоб …
Неуютный, невеселый, Неприкаянный рассвет — Словно сто веков прошел он По пути с иных планет. Свет измученный и странный, Не желая умирать, Льется в домик деревянный На раскрытую тетрадь. И за гранью невозможной Наступает — хоть убей — Сон тяжелый и тревожный, Словно память о тебе. А за синей кромкой леса, Где дорога петли вьет, …
Привезу тебе лисенка, До апреля подожди. Отвяжу с мешка тесемку: — Ну-ка, рыжий выходи! Выйдет робкий несмышленыш, Головастый и смешной, Лисий маленький детеныш, Черноглазый зверь лесной. Будет фыркать он спросонок. Скажут все наперебой: — У Ларисы есть лисенок, Не игрушечный — живой! У Ларисы — носик лисий, Золотая коса, И поэтому Лариса, Не Лариса, а …
По холодному яру до редких посадок сосны, До обломанной серой, едва распушившейся ивы Я люблю пробираться тропинками ранней весны, Где уже зеленеют упругие всходы крапивы. А на склоне оврага мать-мачеха густо цветёт. Каждый жёлтый цветок — словно малое робкое солнце. Жаль, что всё это вместе теперь уже скоро уйдёт И уже никогда, никогда для меня …
Марта, Марта! Весеннее имя. Золотые сережки берез. Сопки стали совсем голубыми. Сушит землю последний мороз. И гудит вдалеке лесосека. Стонет пихта, и стонет сосна… Середина двадцатого века. Середина Сибири. Весна. По сухим по березовым шпалам Мы идем у стальной колеи. Синим дымом, подснежником талым Светят тихие очи твои. Истекает тревожное время Наших кратких свиданий в …
Ал. Михайлову Ещё не все пришли с войны. Не все прогоны были сжаты. Среди июльской тишины Стояли сумрачные хаты. И пожелтели огурцы На приовражном суходоле. И были сложены в крестцы Снопы на бедном нашем поле. Потом на глиняном току Цепами женщины стучали. И бесконечное «ку-ку» Кукушки дальние кричали… И ясно слышится теперь, Как возле тока …
Вот переулок у заставы. Я много лет мечтал с тоской К твоим булыжинам шершавым Припасть небритою щекой. О город юности бессонной! Чем дышишь ты и чем живешь? Быть может, в ватнике казенном Меня теперь не узнаешь? Я жил в тайге угрюмым зверем, В глухих урановых горах: Я знаю, Город, ты не верил, Что я преступник …
Здесь нет теперь и знака никакого, А был острог на этом месте встарь… Быть может, в нем сидел, цепями скован, Мой дальний предок, Крепостной бунтарь. Я представляю явственно и четко Темницу в башне, Где томился он. Его глазами сквозь пруты решетки Я вижу древний город, Бастион… Давно погасли огоньки посада, Лишь у Ильницких кованых ворот …
Закончилось наше прекрасное лето. Закончилась наша прекрасная осень. Холодного чистого зимнего света Полна тишина Над вершинами сосен. И замерла флюгера чёрная стрелка. И в дюнах пустынных — Раздолье воронам… И наша любовь, Как озябшая белка, Ушла, ускакала По розовым кронам…
Сухой красноватый бурьян на заре И утренний тонкий серебряный холод. И город вдали на покатой горе, Военного детства неласковый город. Лежит в огородах сухая ботва. На низеньких крышах — следы пулевые. На клеверном поле притихли «ПЕ-2», Блестящие, новые, двухкилевые. И словно в насмешку над вихрем смертей, На стенах старинных бревенчатых зданий — Скупые таблички былых …
Только голые камни, Поросшие мохом. Только клочья тумана На стланике мокром. Только грязные сопки За хмарью суровой. Только низкое серое Зданье столовой. А в столовой, Над грудами мисок порожних, Колдовал у картины Голодный художник. На картине желтели Луга и покосы. Над рекой у затона Стояли березы. Баламутя кнутами Зеленую тину, Пастухи к водопою Сгоняли скотину… …
Здравствуй, лоза у оврага, Домик и милая ель! Радостно лает дворняга, Милый, приветливый зверь. Цепью железной грохочет, Рвется ко мне на крыльцо. Очень лизнуть меня хочет, И непременно в лицо. В пику недоброму веку Даль молода и свежа. Радостно льнет к человеку Добрая песья душа. В дебрях житейского мрака, В час, когда сердцу невмочь, Друг …
Горят сырые листья, И вьется горький дым. В саду, пустом и мглистом, Он кажется седым. В молчанье нелюдимом Я думаю о дне, Когда растаю дымом В холодной тишине. Листок заледенелый Качается, шурша… Уже почти сгорела, Обуглилась душа. Не будет продолженья В растаявшем дыму. И нету утешенья Раздумью моему.
Дабы пресечь татарских орд свирепость, Святую Русь от нехристей сберечь, Царь повелел Рубить на взгорье крепость И оную Воронежем наречь. Пригнали с войском Крепостных людишек. Был воевода царский лют и строг. Он указал Дубы валить повыше И ладить перво-наперво острог. Запахло дымом у песчаной кручи. Был край неведом и зело суров. Сушили люди мокрые онучи …
Мне помнится Рудник Бутугычаг И горе У товарищей в очах. Скупая радость, Щедрая беда И голубая Звонкая руда. Я помню тех, Кто навсегда зачах В долине, Где рудник Бутугычаг. И вот узнал я Нынче из газет, Что там давно Ни зон, ни вышек нет. Что по хребту До самой высоты Растут большие Белые цветы… О, …
Сгорели в памяти дотла Костры сибирской лесосеки. Но в тайниках ее навеки Осталась теплая зола. И лишь подует горький ветер С далеких, выжженных полян, Как затрещат сухие ветви, Метнутся тени по стволам. Сохатый бросится, испуган, Рванет по зарослям густым. И ругань, ругань, ругань, ругань Повиснет в воздухе, как дым. Взметнутся кони на ухабы, Таща корявый …
Семь лет назад я вышел из тюрьмы. А мне побеги, Всё побеги снятся… Мне шорохи мерещатся из тьмы. Вокруг сугробы синие искрятся. Весь лагерь спит, Уставший от забот, В скупом тепле Глухих барачных секций. Но вот ударил с вышки пулемет. Прожектор больно полоснул по сердцу. Вот я по полю снежному бегу. Я задыхаюсь. Я промок …
Все меньше друзей Остается на свете. Все дальше огни, Что когда-то зажег… Погода напомнила Осень в Тайшете И первый на шпалах Колючий снежок. Погода напомнила Слезы на веках. Затронула в сердце Больную струну… Давно уж береза На тех лесосеках Сменила Спаленную нами сосну. И тонкие стебли Пылающих маков Под насыпью ветер Качает в тиши. Прогоны …
Цветы сажают в торф и думают, что это Отличный чернозём, прекрасная земля. Но этот тёмный цвет — лишь внешняя примета, Давно погибших трав горючая зола… Я выдумал тебя и сам свой бред разрушу. Не чайка ты — сова с провалом хищных глаз. Как ядовитый торф, ты мне сжигала душу. Последний уголёк, по счастью, не погас. …
Капустная синяя свежесть. И красные клены вдали. Последняя кроткая нежность Притихшей осенней земли. И сердцу легко и тревожно. И в речке густеет вода. Неужто когда-нибудь можно Все это забыть навсегда? И эти намокшие колья, И стадо на том берегу, И зелень свекольного поля На сизом остывшем лугу? И эти кусты, и осинки, И берег с …
Дальние предки — католики. Это теперь всё равно. Столики, столики, столики. Белое злое вино. Что же, помянем родителей, Раз уж обычай такой. Крепко их в жизни обидели. Только в могилах покой. Били, стреляли, кулачили — Город, деревню, село. Было судьбою назначено Долгое, долгое зло. Долгие тюрьмы с погостами. В памяти это свежо. Пусть же хотя …
Петляет дорога, ведя на просёлок. Лобастые камни лежат у ручья. И маковки церкви за пиками ёлок — Как дальняя-дальняя память моя… И девочка-спутница с синим колечком, И хмурый шофёр, что спешит в сельсовет, О чём-то забытом, но мудром и вечном Задумались, глядя в холодный рассвет. И колокол чёрный опёрся на брусья, Задумчиво слушая гулкую тишь. …
Гулко эхо от ранних шагов. Треск мороза — как стук карабина. И сквозь белую марлю снегов Просочилась, Пробилась рябина. А вдали, где серебряный дым,— Красноклювые краны, как гуси. И столбов телеграфные гусли Всё тоскуют над полем седым. У дороги, у елок густых, Если в зыбкую чащу вглядеться, Вдруг кольнет задрожавшее сердце Обелиска синеющий штык. А …