Ещё один сайт про стихи. И он вам понравится.
Он шел на отдых. Новый день Развеял утреннее знамя, Но медленно сходила тень На потухающее пламя. Он шел бледнеющей стезей На смерть, — и новый день навстречу. Они сошлись, вступили в бой, И долго, долго длилась сеча. Святое пламя унеслось В отдохновенную обитель, Победы знамя развилось, — Но пал со страхом победитель. Затем печальна и …
Помните день безотрадный и серый, Лист пожелтевший во мраке зачах… Всё мне: Любовь и Надежда и Вера В Ваших очах! Помните лунную ночь голубую, Шли мы, и песня звучала впотьмах… Я схоронил эту песню живую В Ваших очах! Помните счастье: давно отлетело Грустное счастье на быстрых крылах… Только и жило оно и горело В Ваших …
Я проснулся внезапно в ночной тишине, И душа испугалась молчания ночи. Я увидел на темной стене Чьи-то скорбные очи. Без конца на пустой и безмолвной стене Эти полные скорби и ужаса очи Всё мерещатся мне в тишине Леденеющей ночи.
В высь изверженные дымы Застилали свет зари. Был театр окутан мглою. Ждали новой пантомимы, Над вечернею толпою Зажигались фонари. Лица плыли и сменились, Утонули в темной массе Прибывающей толпы. Сквозь туман лучи дробились, И мерцали в дальней кассе Золоченые гербы. Гулкий город, полный дрожи, Вырастал у входа в зал. Звуки бешено ломились… Но, взлетая к …
Слышу колокол. В поле весна. Ты открыла веселые окна. День смеялся и гас. Ты следила одна Облаков розоватых волокна. Смех прошел по лицу, но замолк и исче: Что же мимо прошло и смутило? Ухожу в розовеющий лес Ты забудешь меня, как простила.
Действующие лица Местность Время: Незадолго до падения Вавилонской башни Издание 1901 года Боблово Явление I Он (Читает газету. Отрываясь, через некоторое время) Пора сместить! Молчание. Снова углубляется. Еще настойчивее: Пора сместить!! Она (входя) Кого же? Он безмолвен. Она (настойчивее) Кого же, милый мой? Он Да ну же, не мешай! (Снова углубляется) Она (в сторону) Уж …
Всё бытие и сущее согласно В великой, непрестанной тишине. Смотри туда участно, безучастно, — Мне всё равно-вселенная во мне. Я чувствую, и верую, и знаю, Сочувствием провидца не прельстишь. Я сам в себе с избытком заключаю Все те огни, какими ты горишь. Но больше нет ни слабости, ни силы, Прошедшее, грядущее — во мне. Всё …
Уж солнце за вершиной гор, И даль лугов мутна. Умолк уснувший птичий хор, А я — не знаю сна. Сквозь крышу месяц заглянул, Весы приподнялись, Прохладный ветер потянул К звездам, в ночную высь. О, нежный ветер, звездный свет, Где яр Яр — милый. мой в эту ночь? О, звезды, вас прекрасней нет, Где бродит яр …
Она пришла с заката. Был плащ ее заколот Цветком нездешних стран. Звала меня куда-то В бесцельный зимний холод И в северный туман. И был костер в полно?чи, И пламя языками Лизало небеса. Сияли ярко очи. И черными змея?ми Распуталась коса. И змеи окрутили Мой ум и дух высокий Распяли на кресте. И в вихре снежной …
Июньский вечер в облаках Пурпуровых горел, Спокойный лебедь в тростниках Блаженный гимн запел. Он пел о том, как север мил, Как даль небес ясна, Как день об отдыхе забыл, Всю ночь не зная сна; Как под березой и ольхой Свежа густая тень; Как над прохладною волной В заливе гаснет день; Как счастлив, счастлив, кто найдет …
Лежать и мне в земле сырой!.. Другой певец по ней пройдет. Козлов Сон мой храните, возницы! Тише влеките мой прах! Чтоб не встряхнуть колесницы Там, на курганных песках!.. Ветер, о чем твои муки? Лес, что ты тяжко шумишь? — Или, в томленьи разлуки, Ты мне «прости» говоришь? Ручеек! Твой поток Быстро в роще гнет цветок! …
Всё бежит, мы пребываем, Вервий ночи вьем концы, Заплетаем, расплетаем Белых ландышей венцы. Всё кружится, круторогий Месяц щурится вверху. Мы, расчислив все дороги, Утром верим петуху. Вот — из кельи Вечной Пряхи Нити кажут солнцу путь. Утром сходятся монахи, Прикрывая рясой грудь. «Всю ли ночь молились в нишах? Всю ли ночь текли труды?» — «Нет, …
Сирени бледные дождем к земле прибиты… Замолкла песня соловья; Немолчно говор слышится сердитый Разлитого ручья. Природа ждет лучей обетованных: Цветы поднимут влажный лик, И вновь в моих садах благоуханных Раздастся птичий крик.
Не могу тебя не звать, Счастие мое! Имя нежное твое Сладко повторять! Вся ты — бурная весна, Вся ты — мной одним пьяна, Не беги же прочь! Хочешь дня — Проходит ночь… Не избегнешь ты меня! Золотистая коса, расплетись! В эти жадные глаза заглядись! Долгожданная гроза, разразись!
Ищи разгадку ожиданий В снегах зимы, в цветах весны, В часы разлук, в часы свиданий Изведай сердца глубины… В томленьях страстного недуга, В полях ожесточенных битв, В тиши некошенного луга Не забывай своих молитв.
Вчера я слышал песни с моря И плески волн о южный брег, Душа, в смятеньи песням вторя, К полудню направляла бег. Так — невозможного искала, И лишь далеко ввечеру Сознаньем поздним разгадала Волны певучую игру. Но вновь перед вечерним светом Она болит из глубины И чует в сумраке согретом Загадку песни и волны.
Мы всюду. Мы нигде. Идем, И зимний ветер нам навстречу. В церквах и в сумерках и днем Поет и задувает свечи. И часто кажется — вдали, У темных стен, у поворота, Где мы пропели и прошли, Еще поет и ходит Кто-то. На ветер зимний я гляжу: Боюсь понять и углубиться. Бледнею. Жду. Но не скажу, …
Я укрыт до времени в приделе, Но растут великие крыла. Час придет — исчезнет мысль о теле, Станет высь прозрачна и светла. Так светла, как в день веселой встречи, Так прозрачна, как твоя мечта. Ты услышишь сладостные речи, Новой силой расцветут уста Мы с тобой подняться не успели, — Загорелся мой тяжелый щит. Пусть же …
Проходил я холодной равниной, Слышал громкие крики вдали, Слышал жалобный зов лебединый, Видел зарево в красной пыли.
Один среди вас, но родной, но чужой, Расцвету я, свободный и сильный душой. И не знаю, в какую страну полечу, Но наверное знаю, что вас не хочу!
— Посмотри, подруга, эльф твой Улетел! — Посмотри, как быстролетны Времена! Так смеется маска маске, Злая маска, к маске скромной Обратясь: — Посмотри, как темный рыцарь Скажет сказки третьей маске… Темный рыцарь вкруг девицы Заплетает вязь. Тихо шепчет маска маске, Злая маска — маске скромной… Третья — смущена… И еще темней — на темной Завесе …
В ночи, когда уснет тревога, И город скроется во мгле — О, сколько музыки у бога, Какие звуки на земле! Что буря жизни, если розы Твои цветут мне и горят! Что человеческие слезы, Когда румянится закат! Прими, Владычица вселенной, Сквозь кровь, сквозь муки, сквозь гроба — Последней страсти кубок пенный От недостойного раба!
Поэт в изгнаньи и в сомненьи На перепутьи двух дорог. Ночные гаснут впечатленья, Восход и бледен и далек. Всё нет в прошедшем указанья, Чего желать, куда идти? И он в сомненьи и в изгнаньи Остановился на пути. Но уж в очах горят надежды, Едва доступные уму, Что день проснется, вскроет вежды, И даль привидится ему.
Гадай и жди. Среди полночи В твоем окошке, милый друг, Зажгутся дерзостные очи, Послышится условный стук. И мимо, задувая свечи, Как некий Дух, закрыв лицо, С надеждой невозможной встречи Пройдет на милое крыльцо.
Под величавые раскаты Далеких, медленных громов Встает трава, грозой примята, И стебли гибкие цветов. Последний ветер в содроганье Приводит влажные листы, Под ярким солнечным сияньем Блестят зеленые кусты. Всеохранительная сила В своем неведомом пути Природу чудно вдохновила Вернуться к жизни и цвести.
Гроб невесты легкой тканью Скрыт от глаз в соборной мгле. Пресвятая тонкой дланью Охраняет на земле. Кто у гроба в час закатный? Мать и солнечная сень. Третий с ними — благодатный Несмежающийся день. Над ее бессмертной дрёмой Нить Свершений потекла… Это — Третий — Незнакомый Кротко смотрит в купола.
Пытался сердцем отдохнуть я — Ужель не сбросить этих снов? Но кто-то ждал на перепутьи Моих последних, страшных слов… Он ждет еще. Редеют тени, Яснее, ближе сон конца. Он спрятал голову в колени И не покажет мне лица. Но в день последний, в час бездонный, Нарушив всяческий закон, Он встанет, призрак беззаконный, Зеркальной гладью отражен. …
В городе колокол бился, Поздние славя мечты Я отошел и молился Там, где провиделась Ты Слушая зов иноверца, Поздними днями дыша, Билось попрежнему сердце, Не изменялась душа. Всё отошло, изменило, Шепчет про душу мою… Ты лишь Одна сохранила Древнюю Тайну Свою.
Здесь в сумерки в конце зимы Она да я — лишь две души. «Останься, дай посмотрим мы, Как месяц канет в камыши». Но в легком свисте камыша, Под налетевшим ветерком, Прозрачным синеньким ледком Подернулась ее душа… Ушла — и нет другой души, Иду, мурлычу: тра-ля-ля… Остались: месяц, камыши, Да горький запах миндаля.
Благословляя свет и тень И веселясь игрою лирной, Смотри туда — в хаос безмирный, Куда склоняется твой день. Цела серебряная цепь, Твои наполнены кувшины, Миндаль цветет на дне долины, И влажным зноем дышит степь. Идешь ты к дому на горах, Полдневным солнцем залитая; Идешь — повязка золотая В смолистых тонет волосах. Зачахли каперса цветы, И …
Ризу накрест обвязав, Свечку к палке привязав, Реет ангел невелик, Реет лесом, светлолик. В снежно-белой тишине От сосны порхнет к сосне, Тронет свечкою сучок — Треснет, вспыхнет огонек, Округлится, задрожит, Как по нитке, побежит Там и сям, и тут, и здесь… Зимний лес сияет весь! Так легко, как снежный пух, Рождества крылатый дух Озаряет небеса, …
Днем вершу я дела суеты, Зажигаю огни ввечеру. Безысходно туманная — ты Предо мной затеваешь игру. Я люблю эту ложь, этот блеск, Твой манящий девичий наряд, Вечный гомон и уличный треск, Фонарей убегающий ряд. Я люблю, и любуюсь, и жду Переливчатых красок и слов. Подойду и опять отойду В глубины протекающих снов. Как ты лжива …
Осенний вечер так печален; Смежает очи тающий закат… Леса в безмолвии холодном спят Над тусклым золотом прогалин. Озер затихших меркнут дали Среди теней задумчивых часов, И стынет всё в бесстрастьи бледных снов, В покровах сумрачной печали!
Мы — чернецы, бредущие во мгле, Куда ведет нас факел знанья И старый жрец с морщиной на челе, Изобличающей страданья. Молчим, точа незнаемый гранит, Кругом — лишь каменные звуки. Он свысока рассеянно глядит И направляет наши руки. Мы дрогнем. Прозвенит, упав, кирка — Взглянуть в глаза не всякий смеет… Лишь старый жрец — улыбкой свысока …
Мы оба влюблены в один и тот же сон, Нас вынесла волна — и укатилась с шумом. Ты ль жарче влюблена, иль я страстней влюблен, Какое дело нам! Мы не поверим думам!
Она ждала и билась в смертной муке. Уже маня, как зов издалека, Туманные протягивались руки, И к ним влеклась неверная рука. И вдруг дохнул весенний ветер сонный, Задул свечу, настала тишина, И голос важный, голос благосклонный Запел вверху, как тонкая струна.
Как из сумрачной гавани, От родимой земли В кругосветное плаванье Отошли корабли, — Так и вы, мои — Золотые года — В невозвратное Отошли навсегда.
Навстречу вешнему расцвету Зазеленели острова. Одна лишь песня недопета, Забылись вечные слова… Душа в стремленьи запоздала, В пареньи смутном замерла, Какой-то тайны не познала, Каких-то снов не поняла… И вот — в завистливом смущеньи — Глядит — растаяли снега, И рек нестройное теченье Свои находит берега.
Я стремлюсь к роскошной воле, Мчусь к прекрасной стороне, Где в широком чистом поле Хорошо, как в чудном сне. Там цветут и клевер пышный, И невинный василек, Вечно шелест легкий слышно: Колос клонит… Путь далек! Есть одно лишь в океане, Клонит лишь одно траву… Ты не видишь там, в тумане, Я увидел — и сорву!
Ты — злая колдунья. Мой вечер в огне — Багрянец и злато горят. Ты светишься денно нощно во мне, Но твой презираю наряд. Я царь еще в жизни, — твоих багряниц Не страшен ни звон мне, ни свет. Воспряну в отчизне, поверженный ниц, Исторгну последний ответ!