Ещё один сайт про стихи. И он вам понравится.
На некой улице средь града бредового Все будет, точно здесь уже ты жил в былом: Миг — столь расплывчатый, но колющий копьем… О, солнце, всплывшее из сумрака густого! О, голоса в лесу, о, в море крик ночной! Все беспричинно там и странно в этой смене, — Как медленный возврат из перевоплощений: Все той же станет …
Иссопа ломкий стебль, сжимаемый Творцом, Мне даровавшим жизнь, и милость, и прощенье, Я, если мой порыв чист пред Его лицом, Другому указать могу пути спасенья! И, как язычник мог при крайности крестить, Так, недостойный, я, когда, молясь смиренно, Стремится кто-нибудь томленья облегчить, Могу ему открыть глаза на мир нетленный! По милосердию, избранному Тобой, О, сжалься, …
О, что в душе моей поет, Когда с рассудком я в разлуке? Какие сладостные звуки! То кровь поет и вдаль зовет. То кровь и плачет, и рыдает, Когда душа умчится вдруг, Неведомый услыша звук, Который тотчас умолкает. О, кровь из виноградных лоз! О ты, вино из вены черной! Играйте, пойте! Чары грез Несите нам! Четой …
У вас душа — изысканный пейзаж, Где пляшут маски, вьются бергамаски, Бренча на лютнях и шутя, — глаза ж У всех печальны сквозь прорезы маски. И, воспевая на минорный тон Восторг любви, сердцам любезный юным, Никто на самом деле не влюблен, И песня их слита с сияньем лунным, С печальным, нежным, что мечтать зовет В …
Все это — сумрака созданья, Виденья ночи пред концом. О Истина, твое сиянье Лишь первым светит им лучом! В них все так бледно, все так хило, Что взором кажется скорей: Их не луна ли сотворила Под зыбким ужасом ветвей. Иль эти сумрачные тени, Вдруг облик восприяв живой, Смешаются с семьей творений На светлой сцене мировой …
Пусть бледная трава изгнанника покоит, Иль ель вся в инее серебряная кроет, Иль, как немая тень, исчадье тяжких снов, Тоскуя, бродит он вдоль скифских берегов, — Пока средь стад своих, с лазурными очами Сарматы грубые орудуют бичами, — Свивая медленно с любовию печаль, Очами жадными поэт уходит вдаль… В ту даль безбрежную, где волны заклубились; …
О будь из бронзы! будь из мрамора! но все же Из плоти будь! — Цени свой гордый дух дороже В борьбе с случайностью вседневных перемен, Чем волос бороды, чем кровь бессонных вен; Но все ж живи! — живи для мук и искупленья! Покаявшись, опять бросайся в исступленье Страстей, и свой стакан испей, испей до дна! …
Ты знаешь, мудрецы с издавних пор мечтали (Хотя задача их разрешена едва ли) На языке небес прочесть судьбу людей И связь у каждого найти с звездой своей, Насмешки злобные в ответ им раздавались, Хоть часто те смешны бывали, кто смеялись!.. Но тайна страшная пленила разум мой, Я знаю, кто рожден под вещею звездой Сатурна желтого, …
Жизнь скромная, с ее нетрудными трудами! В ней целый подвиг есть — служение любви! Веселым быть, следя все те же дни за днями, Быть сильным, чувствуя, что гаснет жар в крови! Знать, слышать в городах, меж всеми голосами, О Боже! лишь одно: колокола твои, И, повинуясь сам велению: «Живи!», Свой голос смешивать с грядущими волнами. …
Не надо ни добра, ни злости, Мне дорог цвет слоновой кости На коже ало-золотой. Иди себе путем разврата, Но как лелеют ароматы От этой плоти, Боже мой! Безумство плоти без предела, Меня лелеет это тело, Священнейшая плоть твоя! Зажженный страстностью твоею, От этой плоти пламенею, И, черт возьми, она — моя! До наших душ нам …
Средь золотых шелков палаты Экбатанской, Сияя юностью, на пир они сошлись И всем семи грехам забвенно предались, Безумной музыке покорны мусульманской. То были демоны, и ласковых огней Всю ночь желания в их лицах не гасили, Соблазны гибкие с улыбками алмей Им пены розовой бокалы разносили. В их танцы нежные под ритм эпиталамы Смычок рыдание тягучее …
Зачем ты вновь меня томишь, воспоминанье? Осенний день хранил печальное молчанье, И ворон несся вдаль, и бледное сиянье Ложилось на леса в их желтом одеянье. Мы с нею шли вдвоем. Пленили нас мечты. И были волоса у милой развиты, — И звонким голосом небесной чистоты Она спросила вдруг: «Когда был счастлив ты?» На голос сладостный …
Деревьев тень в воде, под сумраком седым, Расходится как дым. Тогда как в высоте, с действительных ветвей, Рыдает соловей. И путник, заглянув к деревьям бледным, — там Бледнеет странно сам, А утонувшие надежды и мечты Рыдают с высоты. Перевод: В. Я. Брюсова
Я провижу в стрекочущем хоре Тонкий очерк старинных взываний И в глуби музыкальных сияний — Бледной страсти грядущие зори! Дух и сердце, безумьем одеты, Превращаются в зренье двойное, Где мерцают в тумане и зное Всех, увы, старых лир ариетты! Умереть бы, как те отлетели — Быстрых мигов истаявших звоны, Что колеблет Амур устрашенный! Умереть бы …
Океан сурово Бьет глухой волной Под немой луной, — Бьет волною снова. В бурых небесах, Злобный и могучий, Разрезает тучи Молнии зигзаг, Каждая волна, В буйстве одичалом, Бьет по острым скалам, Рвет, встает со дна. Машет в отдаленье Ураган крылом, И грохочет гром В грозном исступленье. Перевод: В. Я. Брюсова
Воспоминание с Вечерней Мглой Дрожит и рдеет в раскаленной дали Надежд, уже подернутых золой, Чьи племена все дальше отступали, Стеной вставая, что цветы заткали, — Тюльпан, вербена, лилия, левкой, — Виясь вокруг решетки вырезной Подобием таинственной вуали, И душным ядом, сладостным вначале, — Тюльпан, вербена, лилия, левкой, — Топя мой дух, и мысли, и печали, …
Вчера, среди ничтожных разговоров, Мои глаза искали ваших взоров; Ваш взор блуждал, ища моих очей, — Меж тем бежал, струясь, поток речей. Под звуки фраз обычного закала Вкруг ваших дум любовь моя блуждала. Рассеянный, ловил я вашу речь, Чтоб тайну дум из быстрых слов извлечь. Как очи, речи той, что заставляет Быть грустным иль веселым, …
Неуловимый маг в иллюзии тумана, Среди тобою созданных фигур, Я не могу узнать тебя, авгур, Но я люблю тебя, правдивый друг обмана! Богач комедии и нищий из романа, То денди чопорный, то юный балагур, Ты даже прозу бедную одежды От фрака старого до «колеров надежды» Небрежным гением умеешь оживить: Здесь пуговицы нет, зато свободна нить, …
Вот осень и закат! О, миг, для сердца сладкий! На тлении повсюду кровь! Пожар в зените! Смерть в природе! Воды вновь Гниют, и люди — в лихорадке! Дни эти и часы — твоя пора, поэт, С душой, где нет очарований, С душой, истерзанной когтями всех желаний; О, зеркало! о, пир и свет! Пусть восторгаются безумцы …
И красота, и слабость женщин, их печали, И руки бледные, источник благ и зла, Глаза, где жизнь почти все дикое сожгла, Оставив то, пред чем мучители дрожали, И с лаской матери, когда бы даже лгали Уста, всегда их голос! Призыв на дела, Иль добрый знак, или песнь, когда застигнет мгла, Или рыданье, умершее в складках …
Почти боюсь, — так сплетена Вся жизнь была минувшим летом С мечтой, блистающею светом, Так вся душа озарена. Ваш милый лик воображенье Не утомляется чертить. Вам нравиться и вас любить Вот сердца вечное стремленье. Простите, — повторю, смущен, Слова признания простого Улыбка ваша, ваше слово Отныне для меня закон. И вам довольно только взгляда Или …
Мне говорят, что ты — блондинка И что блондинка — неверна, И добавляют: «Как былинка…» Но мне такая речь смешна! Твой глаз — яснее, чем росинка, До губ твоих — душа жадна! Мне говорят, что ты брюнетка, Что взор брюнетки — как костер, И что в огне его нередко Сгорает сердце… Что за вздор! Ты …
Весь день льет слезы сердце, Как дождь на город льет. Куда от горя деться, Что мне проникло в сердце? О, нежный шум дождя По камням и по крышам! И, в сердце боль будя, О, песенка дождя! И слезы беспричинно В истомном сердце том. Измена? Нет помина! Томленье беспричинно. Но хуже нету мук, Раз нет любви …
В детстве Коинор влек мои мечтанья, С ним — персидский блеск, пышность папских зал, Гелиогабал и Сарданапал! Рисовало мне жадное желанье В золотых дворцах, в ароматах мирр, Без конца — гарем, жаркой плоти мир. Ныне, не остыв, только став в сторонке И поняв, как жизнь усмиряет вдруг, Должен был я страсть втиснуть в узкий круг, …
— Холодно как в стужу мне! Больно, больно, как в огне! Ноют кости, стонет тело, Сердце, сердце онемело! Брошен я среди снегов, Как добыча для волков! Жгут лицо, и грудь, и руки Торжествующие муки! Слава где? где жизнь моя? Не в чистилище ли я? Или в бездне преисподней, Где затмился лик Господний? «Может, горек жребий …
Владычица толпы, чьи взоры с поволокой Обходят медленно свой круг, как у вола; Твой полный стан блестит, как твердая скала. Ты — пышный, сочный цвет, не пахнущий, высокий, И тела твоего проникнуты черты Непогрешимостью спокойной красоты. Пусть тела запахом другие нас пленят! Где ты, там никакой не веет аромат. Ты царствуешь, Кумир, не слыша фимиама. …
По четырем стенам огромный гобелен Роняет тяжкие и сумрачные складки, Создав из комнаты подобие палатки Таинственной, где мрак и роскошь взяты в плен. На старой мебели — парчи поблеклой тлен, Кровати контуры неявственны и шатки; На всем лежит печать печали и загадки, И ум теряется в наметках этих стен. Ни статуй, ни картин, ни книг, …
Там, где сумрак словно дым, Под навесом из ветвей, — Мы молчаньем упоим Глубину любви своей. Наши души и сердца, И волненье наших снов Мы наполним до конца Миром сосен и кустов. Ты смежишь глаза в тени, Руки сложишь на груди… Все забудь, все отгони, Что манило впереди. Пусть нас нежно убедит Легкий ветер, что …
Тебе стихи мои, сравниться ль их красе С очами милыми, с их чудной красотою, Где грезы сладкие смеются, где порою Печалью дышит все в алмазной их росе!.. Твоей душе святой мои созданья все Готов я посвятить восторженной душою!.. Но горе мне! Кошмар растет передо мною, Как стая злых волков средь леса… Быть грозе!.. Вся жизнь …
В каморке холодно и сумрачно, и муж Вернулся весь в снегу, и так как он к тому ж Три дня уже молчит и ртом поводит сжатым, — Жена тревожится и все грозит ребятам. Кровать, сундук дрянной, четыре стула, стол С ногой надломленной и полог, что расцвел Размазами клопов по ткани, прежде белой; Все дышит мерзостью …
Равнину мне рисуют грезы И посреди большой собор. Река, приток какой-то Мезы, Стремится к морю, на простор. И чуешь дали Океана, Вдыхая водорослей йод, И крест, блестящий из тумана, Меж башен высоко встает. Колокола на колокольне Поют — напевы серебра, И все скорее, все безвольней Крутятся с ветром флюгера. Процессии, светло и мерно, Идут — …
I Весна Склоняясь все ближе и ближе К подруге, дрожащей несмело, Она обжигает ей тело Косой, ослепительно рыжей. И шепчет, и шепчет чуть слышно Ребенку, готовому вскрикнуть: «Рукам дай, устам дай приникнуть К той розе, свернутой, но пышной! Дитя, ты — цветок нераскрытый, Роса на нем дышит так сладко, Дай капли те выпить украдкой, Чтоб …
Ночь. Дождь. Высь мутная, в которую воздет Зубцами, башнями ажурный силуэт Фобурга старого, что меркнет в далях стылых. Равнина. Эшафот. Ряд висельников хилых, И каждый клюв ворон их треплет всякий час, И в черном воздухе безумный длится пляс, Пока им голени обгладывают волки. Кой-где терновый куст и остролистник колкий Листвою жуткою торчат со всех сторон, …
И ты от нас ушел, как солнце сходит в море За тяжкой завесой пурпуровых огней, Устав одно сиять в торжественном уборе И над немой землей и над тоской теней. Да, ты от нас ушел, спокойный, примиренный. Ты знал, что в небесах найдешь отчизну вновь: Для сердца чистого там праздник просветленный, Там пламенной любви отсутствует Любовь! …
Послушай нежной песни лепет. Она заплачет, утешая, Такая скромная, простая, Как ручейка над мхами трепет. Нам ведома и вожделенна, Теперь она звучит из дали, И, как вдова из-за вуали, Глядит печально, но надменно. Злой ветер, налетая с ревом, Не вскроет тайны покрывала, Но сердцу ясен блеск фиала Небесной правды под покровом. Нам ведомая, повторяет, Что …
Один, дорогою проклятой, Я шел, не ведая куда… Теперь твой облик — мой вожатый! Рассвета вестница, звезда, Едва заметная, белела… Зарю зажгла ты навсегда! Мой только шаг в равнине целой Звучал, и даль пуста была… Ты мне сказала: «Дальше, смело!» Я изнывал под гнетом зла Душой пугливой, сердцем темным… Любовь предстала и слила Нас в …
Душе какие муки, муки Быть с нею, с нею быть в разлуке! Покоя нет в разлуке с ней, В разлуке с ней души моей. Далеко сердце от нее, О сердце нежное мое! Покоя нет в разлуке с ней, В разлуке с ней души моей! И сердце, сердце, что болит, Душе — возможно ль? — говорит, …
Звезда вечерняя пуглива; Вода черней; гребец огниво В кармане ищет торопливо. — Смелей! Теперь иль никогда! И руки я сую туда, Куда желаю, господа! Атис, бренча струной гитарной, Вонзает в Хлою взор коварный, А ей — хоть что, неблагодарной. Аббат, незрим в вечерней мгле, Стал исповедовать д’Эгле; Виконт сидит как на игле, Но вот и …
Пламенел закат блеском горних слав, И баюкал бриз бледный ряд купав; Крупные, они в камышах склоненных, Грустно промерцав, стыли в водах сонных. Я бродил один, покорен тоске, Вдоль пруда, один, в редком ивняке, Где вставал туман, где за мглою смутной В муке цепенел призрак бесприютный И едва стонал стоном кулика, Что подругу звал, звал издалека …
В кармине и сурьме эпохи пасторалей, Вздыбясь прическою чудовищной своей, Она в глуби аллей, в глуби тенистых далей, Где зеленеет мох источенных скамей, Идет — на сто ладов жеманясь и играя, Как мы жеманимся, лаская попугая. Шлейф голубой влача, раскрыла веер свой, И пальцы хрупкие в тяжелых кольцах томно Рисунок трогают, дразнящий столь нескромно, Что …