Леонид Губанов — А мой Июнь, как тощий жеребец

А мой Июнь, как тощий жеребец,
которого ведут к большому лету.
Он угловат и некрасив, как свет
на чердаке у нашего поэта.
А сам поэт худой, как мамин голос,
вынашивал стихи свои так правильно,
что пугало, руками сжавши голову,
пугало самой лучшей ролью трагика.
Я близ таланта, словно близь предместья,
Где пью студёну мысль, и хвалят ягоды,
где в лозняке тоски как белый месяц
молчанье гениальности проглядывает.
Где бабы льнут, а песня пропадает
до зорьки и, туманами умытая,
нас, молодых, так за душу хватает,
как будто бы цыганка знаменитая.
И пыль и прах… и всё одна мелодия,
и каблуки, и кабаки, и кражи.
Всё сладкий дым — и золотая родина,
которой ни теплее нет, ни краше.
И яблони, замазанные мелом…
И руки перевязанные, той
— которая бы Мысль — Москву сумела
объединить провидцем Калитой!
И дождь, и снег, и рукопись, что тужит,
скрывая обручальное кольцо
А муза? На нее все уже, уже
ножа замысловатое лицо!!!