С тысячелетних круч, где даль желтела нивами
Да тёмною парчой душмяной конопли,
Проходят облака над скифскими разливами —
Задумчивая рать моей седой земли.
Их белые хребты с округлыми отрогами
Чуть зыблются, дрожа в студёных зеркалах,
Сквозят — скользят — плывут подводными дорогами,
И подо мной — лазурь, вся в белых куполах.
И видно, как сходя в светящемся мерцании
На медленную ширь, текущую по мху,
Всемирной тишины благое волхвование,
Понятное душе, свершается вверху.
Широко распластав воздушные воскрылия,
Над духами стихий блистая как заря,
Сам демиург страны в таинственном усилии
Труждается везде, прах нив плодотворя.
Кто мыслью обоймёт безбрежный замысл Гения?
Грядущее прочтёт по диким пустырям?
А в памяти звенит, как стих из песнопения.
Разливы рек её, подобные морям…
Всё пусто. И лишь там, сквозь клёны монастырские,
Безмолвно освещён весь белый исполин…
О, избранной страны просторы богатырские!
О, высота высот! О, глубина глубин!