ТРАГЕДИЯ В ПЯТИ ДЕЙСТВИЯХ
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Ц а р ь Ф е д о р И о а и н о в и ч, сын Иоанна Грозного.
Ц а р и ц а И р и н а Ф е д о р о в н а, жена его, сестра Годунова.
Б о р и с Ф е д о р о в и ч Г о д у н о в, правитель царства.
К н я з ь И в а н П е т р о в и ч Ш у й с к и й, верховный воевода.
Д и о н и с и й, митрополит всей Руси.
В а р л а а м, архиепископ Крутицкий.
И о в, архиепископ Ростовский.
Б л а г о в е щ е н с к и й п р о т о п о п.
Ч у д о в с к и й а р х и м а н д р и т.
Д у х о в н и к ц а р я Ф е д о р а.
К н я з ь В а с и л и й И в а н о в и ч Ш у й с к и й, племянник князя
Ивана Петровича.
К н я з ь А н д р е й, К н я з ь Д м и т р и и, К н я з ь И в а н —
Шуйские, родственники Ивана Петровича.
К н я з ь М с т и с л а в с к и й, К н я з ь Х в о р о с т и н и н —
ближние воеводы (сторонники Шуйских)
К н я з ь Ш а х о в с к о й, М и х а й л о Г о л о в и н — сторонники
Шуйских.
А и д р е й П е т р о в и ч Л у п — К л е ш н и н (бывший дядька царя
Федора), К н я з ь Т у р е н и н — сторонники Годунова
К н я ж н а М с т и с л а в с к а я, племянница кн. Ивана Петровича
и невеста Шаховского.
В а с и л и с а В о л о х о в а, сваха.
Б о г д а н К у р ю к о в, И в а н К р а с и л ь н и к о в,
Г о л у б ь — о т е ц, Г о л у б ь — с ы н — московские гости,
сторонники Шуйских
Ф е д ю к С т а р к о в, дворецкий кн. Ивана Петровича.
Г у с л я р.
Ц а р с к и й с т р е м я н н ы й.
С л у г а Б о р и с а Г о д у н о в а.
Г о н е ц и з с е л а Т е ш л о в а.
Г о н е ц и з У г л и ч а.
Р а т н и к.
Б о я р е, б о я р ы н и, с е н н ы е д е в у ш к и, с т о л ь н и к и,
д ь я к и, п о п ы, м о н а х и, т о р г о в ы е л ю д и,
п о с а д с к и е, с т р е л ь ц ы, с л у г и, н и щ и е и н а р о д.
Действие — в Москве, в конце XVI столетия.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
ДОМ КНЯЗЯ ИВАНА ПЕТРОВИЧА ШУЙСКОГО
На левом конце сцены — стол, за которым сидят все Шуйские,
кроме Ивана Петровича и Василия Ивановича. Рядом с Шуйскими
Чудовский архимандрит, Благовещенский протопоп и некоторые
другие духовные лица. Несколько бояр также сидят за столом;
другие расхаживают, разговаривая, в глубине сцены. По правую
руку стоят купцы и люди разных сословий. Там же виден другой
стол с кубками и сулеями. За ним стоит, в ожидании, Старков,
дворецкий князя Ивана Петровича.
А н д р е й Ш у й с к и й
(к духовным)
Да, да, отцы! На это дело крепко
Надеюсь я. Своей сестрой, царицей,
Сидит правитель Годунов. Он ею
Одной сильней всего боярства вместе;
Как вотчиной своею, помыкает
И Думою, и церковью Христовой,
И всей землей. Но только лишь удастся
Нам от сестры избавиться его —
Мы сладим с ним.
Ч у д о в с к и й а р х и м а н д р и т
Так князь Иван Петрович
Свое согласье дал?
А н д р е й Ш у й с к и й
Насилу дал!
Вишь, больно жаль ему царицы было:
Я в доме-де своем справляю свадьбу,
Племянницу за князя Шаховского,
Вишь, выдаю,- царицу же с царем
Я разлучу; у нас веселье будет,
У них же плач!
Б л а г о в е щ е н с к и й п р о т о п о п
Зело он мягкосерд.
Д м и т р и й Ш у и с к и й
Такой уж норов: в поле лютый зверь,
А снял доспех — и не узнаешь вовсе,
Другой стал человек.
Г о л о в и н
А как же он
Согласье дал?
А н д р е й Ш у й с к и й
Спасибо князь Василыо,
Он уломал его.
Г о л о в и н
Не жду я проку
От этого. По мне: уж если делать —
Так все иль ничего.
А н д р е й Ш у й с к и й
А что б ты сделал?
Г о л о в и н
Попроще б сделал, да теперь, вишь, нам
Не время толковать об этом. Шш!
Вот он идет!
Входят Иван Петрович Шуйский с Василием Шуйским,
который держит бумагу.
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Отцы! Князья! Бояре!
Бью вам челом — и вам, торговым людям!
Решился я. Нам доле Годунова
Терпеть нельзя. Мы, Шуйские, стоим
Со всей землей за старину, за церковь,
За доброе строенье на Руси,
Как повелось от предков; он же ставит
Всю Русь вверх дном. Нет, не бывать тому!
Он — или мы! Читай, Василь Иваныч!
В а с и л и й Ш у й с к и й
(читает)
«Великому всея Русии князю,
Царю и самодержцу, государю
Феодору Иванычу — от всех
Святителей, князей, бояр, попов,
Всех воинских людей и всех торговых,
От всей земли: царь, смилуйся над нами!
Твоя царица, родом Годунова,
Неплодна есть, а братец твой, Димитрий
Иванович, недугом одержим
Падучиим. И если б, волей божьей,
Ты, государь, преставился, то мог бы
Твой род пресечься и земля в сиротство
Могла бы впасть. И ты, царь-государь,
Нас пожалей, не дай остаться пусту
Отцовскому престолу твоему:
Наследия и чадородья ради,
Ты новый брак прими, великий царь,
Возьми себе в царицы (имярек)…»
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Мы имя впишем после; со владыкой
Решим, кого нам указать. Читай!
В а с и л и й Ш у й с к и й
(продолжает)
«Неплодную ж царицу отпусти,
Царь-государь, во иноческий чин,
Как то твой дед покойный учинил,
Великий князь Василий Иоанныч.
И в том тебе мы, целою землею,
От всей Руси, соборне бьем челом
И руки наши прилагаем».
Кн. И в а н П е т р о в и ч
(к боярам.)
Все ли
Согласны подписаться?
Б о я р е
Все согласны!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
(к духовным)
А вы, отцы?
Б л а г о в е щ е н с к и й п р о т о п о п
Святой владыко нас
Благословил тебе дать руки.
Ч у д о в с к и й а р х и м а н д р и т
Полно
Христову церковь Годунову доле
Насиловать!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
(к купцам)
А вы?
К у п ц ы
Князь-государь,
Уж нам ли за тобою не идти!
От Годунова нам накладной всех
С тех пор, как он дал льготы англичанам!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
(берет перо)
Прости ж мне бог, что я для блага всех
Грех на душу беру!
В а с и л и й Ш у й с к и й
И полно, дядя!
Какой тут грех? Не по вражде к Ирине
Ты на нее идешь, но чтоб упрочить
Престол Руси!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Я на нее иду,
Чтобы сломить Бориса Годунова,-
И сам себя морочить не хочу!
Мой путь не прям.
В а с и л и й Ш у й с к и й
Помилуй! Что Ирине
В мирском величье? Супротив блаженства
Небесного все прах и суета!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Я говорю тебе, мой путь не прям —
Но пятиться не стану. Лучше пусть
Безвинная царица пропадает,
Чем вся земля!
(Подписывается.)
Прикладывайте руки!
Все начинают подписываться. Кн. Иван Петрович отходит в
сторону. К нему подходит кн. Шаховской.
Ш а х о в с к о й
Князь-государь, когда же мне позволишь
С невестою увидеться?
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Тебе
Одна забота только о невесте?
Не терпится? Пожди, она сойдет
Тебя с другими потчевать.
Ш а х о в с к о й
Ты, князь,
Ведь при других мне только и даешь
С ней видеться.
Кн. И в а н П е т р о в и ч
А ты б хотел один?
Ты молод, князь, а я держуся крепко
Обычая. Им цело государство,
Им — и семья.
Ш а х о в с к о й
Обычая ль тогда
Держался ты, когда сидел во Пскове,
Тебя ж хотел Замойский извести,
А ты его, в лукавстве уличив,
Как честного, на поле звал с собою?
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Не красная был девица Замойский,
Я ж не жених. Глаз на глаз со врагом
Быть не зазор.
Шаховской отходит. Подходит Головин.
Г о л о в и н
(вполголоса)
Когда б ты захотел,
Князь-государь, короче б можно дело
И лучше кончить. Углицкие люди
Ко Дмитрию Ивановичу мыслят.
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Ну, что же в том?
Г о л о в и н
А на Москве толкуют,
Что Федор-царь и плотью слаб и духом;
Так если б ты…
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Михайло Головин,
Остерегись, чтоб я не догадался,
Куда ты гнешь.
Г о л о в и н
Князь-государь…
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Я мимо
Ушей теперь намек твой пропускаю,
Но если ты его мне повторишь,
Как свят господь, я выдам головою
Тебя царю!
Входит княжна Мстиславская в большом наряде; за ней
две девушки и Волохова с подносом, на котором чары.
Все кланяются княжне в пояс.
В а с и л и й Ш у й с к и й
(тихо Головину)
Нашел кого поднять
На прирожденного на государя!
Да он себя на мелкие куски
Даст искрошить скорей. Брось дурь!
Г о л о в и н
Кабы
Он только захотел…
В а с и л и й Ш у й с к и й
Кабы! Кабы
У бабушки бородушка была,
Так был бы дедушка.
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Ну, гости дорогие,
Теперь из рук племянницы моей
Примайте чары!
Волохова передает поднос княжне, которая обносит
гостей с поклонами.
Ш а х о в с к о й
(Ко Мстиславской шепотом,
принимая от нее чару)
Скоро ли поволишь
Мне свидеться с тобою?
Княжна отворачивается.
В о л о х о в а
(шепотом Шаховскому)
Завтра ночью,
В садовую калитку!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
(подымая кубок,
который поднес ему Старков)
Наперед
Во здравье пьем царя и государя
Феодора Иваныча! Пусть много
Он лет царит над нами!
В с е
Много лет
Царю и государю!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
А затем
Пью ваше здравье!
Кн. Х в о р о с т и н и н
Князь Иван Петрович!
Ты нам щитом был долго от Литвы —
Будь нам теперь щитом от Годунова!
Б л а г о в е щ е н с к и й п р о т о п о п
Благослови тебя всевышний царь
Святую церковь нашу отстоять!
Ч у д о в с к и й а р х и м а н д р и т
И сокрушить Навуходоносора!
К у п ц ы
Князь-государь! Ты нам — что твердый Кремль,
А мы с тобой в огонь и в воду!
Кн. Х в о р о с т и н и н
Князь,
Теперь дозволь про молодых нам выпить,
Про жениха с невестой!
В с е
Много лет!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Благодарю вас, гости дорогие,
Благодарю! Она хотя мне только
Племянница, но та же дочь. Княжна!
И ты, Григорий! Кланяйтеся, дети!
В с е
(пьют)
Во здравье удалому жениху
И дорогой невесте!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Всем спасибо!
(Ко Мстиславской)
Теперь ступай, Наташа. Непривычна
Ты, дитятко, еще казаться в люди,
Вишь, раскраснелась, словно маков цвет.
(Целует ее в голову.)
Ступай себе!
Княжна, Волохова и девушки уходят.
В о л о х о в а
(уходя, к Шаховскому)
Смотри же, не забудь:
В садовую калитку! Да гостинчик
Мне принеси, смотри же!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Медлить нам
Теперь нельзя. Пусть тотчас ко владыке
Идет наш лист, а там по всей Москве!
В а с и л и й Ш у й с к и й
Не проболтаться, боже сохрани!
В с е
Избави бог!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Простите ж, государи,
Простите все! Владыко даст нам знать,
Когда к царю сбираться с челобитьем!
Все расходятся.
Мой путь не прям. Сегодня понял я,
Что чистым тот не может оставаться,
Кто борется с лукавством. Правды с кривдой
Бой неравен; а с непривычки трудно
Кривить душой! Счастлив, кто в чистом поле
Перед врагом стоит лицом к лицу!
Вокруг него и гром, и дым, и сеча,
А на душе спокойно и легко!
Мне ж на душу легло тяжелым камнем,
Что ныне я не право совершил.
Но, видит бог, нам все пути иные
Заграждены. На Федора опоры
Нет никакой! Он — словно мягкий воск
В руках того, кто им владеть умеет.
Не он царит — под шурином его
Стеня, давно земля защиты просит,
От нас одних спасенья ждет она!
Да будет же — нет выбора иного —
Неправдою неправда сражена
И да падут на совесть Годунова
Мой вольный грех и вольная вина!
(Уходит.)
С т а р к о в
(глядя ему вслед)
Неправда за неправду! Ну, добро!
Так и меня уж не вини, боярин,
Что пред тобой неправду учиню я
Да на тебя всю правду донесу!
ПАЛАТА В ЦАРСКОМ ТЕРЕМЕ
Годунов, в раздумье, сидит у стола. Близ него стоят Луп-
Клешнин и князь Typeнин. У двери дожидается Старков.
К л е ш н и н
(к Старкову)
И ты во всем свидетельствовать будешь?
С т а р к о в
Во всем, во всем, боярин! Хоть сейчас
Поставь меня лицом к царю!
К л е ш н и н
Добро!
Ступай себе, голубчик, с нас довольно!
Старков уходит.
(К Годунову.)
Что? Каково? Сестру, мол, в монастырь,
А брата побоку! И со владыкой
Идут к царю!
Г о д у н о в
(в раздумье)
Семь лет прошло с тех пор,
Как царь Иван преставился. И ныне,
Когда удара я не отведу,
Земли едва окрепшее строенье,
Все, что для царства сделать я успел,-
Все рушится — и снова станем мы,
Где были в ночь, когда Иван Васильич
Преставился.
К л е ш н и н
Подкопы с двух сторон
Они ведут. Там, в Угличе, с Нагими
Спознался их сторонник Головин,
А здесь царя с царицею разводят.
Не тут, так там; коль не мытьем удастся,
Так катаньем!
Т у р е н и н
(к Годунову)
Боярин, не давай
Им с челобитием идти к царю!
Его ты знаешь; супротив попов,
Пожалуй, он не устоит.
К л е ш н и н
Пожалуй!
Рассчитывать нельзя. Покойный царь
Пономарем его недаром звал.
Эх, батюшка ты наш, Иван Васильич!
Когда б ты здравствовал, уж как бы ты
И Шуйских и Нагих поуспокоил!
Г о д у н о в
Из Углича к нам не было вестей?
К л е ш н и н
Не получал. Пусть только Битяговский
Ту грамоту пришлет, что Головин
Писал к Нагим, уж мы скрутили б Шуйских!
Т у р е н и н
А если он сам от себя ворует?
К л е ш н и н
Нам нет нужды! С той грамотой они
У нас в руках.
Т у р е н и н
Твоими бы устами
Пришлося мед пить. У меня ж со князем
Иван Петровичем старинный счет:
Когда во Пскове с голоду мы мерли,
А день и ночь нас осыпали ядра
Каленые, я, в жалости души
И не хотя сидельцев погубленья,
Дал им совет зачать переговоры
С Батуром-королем. Но князь Иван
На шею мне велел накинуть петлю
И только по упросу богомольцев
Помиловал. Я не забыл того
И вотчины свои теперь бы отдал,
Чтобы на нем веревку увидать!
К л е ш н и н
Ему б к лицу! С купцом, со смердом ласков,
А с нами горд. Эх, грамоту б добыть!
Т у р е н и н
(к Годунову)
Твоя судьба висит на волоске —
Тебе решиться надо!
Г о д у н о в
(вставая)
Я решился.
Т у р е н и н
На что?
Г о д у н о в
На мир.
Т у р е н и н и К л е ш н и н
(вместе)
Как? С Шуйскими на мир?
Г о д у н о в
Мы завтра же друзьями учинимся.
Т у р е н и н
Врагам своим ты хочешь уступить?
Ты согласишься поделиться с ними
Своею властью?
К л е ш н и н
Батюшка, дозволь
Тебе сказать: ты не с ума ли спятил?
Ведь ты козла в свой пустишь огород!
Г о д у н о в
Когда, шумя, в морскую бурю волны
Грозят корабль со грузом поглотить,
Безумен тот, кто из своих сокровищ
Не бросит часть, чтоб целое спасти.
Часть прав моих в пучину я бросаю,
Но мой корабль от гибели спасаю!
К л е ш н и н
А как сойдешься с ними ты? С повинной
К ним, что ль, пойдешь? Аль их к себе
попросишь?
Кто мир устроит между вас?
Г о д у н о в
Сам царь.
Стольник отворяет дверь.
Т у р е н и н
А вот и царь!
Входит царь Федор. За ним стремянный.
Ф е д о р
Стремянный! Отчего
Конь подо мной вздыбился?
С т р е м я н н ы й
Государь,
Ты, вишь, в мошну за деньгами полез
Для нищего, конь подался вперед,
Ты ж дернул за поводья, конь с испугу
И стал дыбиться.
Ф е д о р
Самого меня
Он испугал. Стремянный, не давать
Ему овса! Пусть сено ест одно!
К л е ш н и н
А я бы, царь, стремянного приструнил,
Чтоб милости твоей таких не смел
Он бешеных давать коней!
С т р е м я н н ы й
Помилуй,
Какой же бешеный он конь? Ему
Лет двадцать пять. На нем покойный царь
Еще езжал.
Ф е д о р
Я, впрочем, может быть,
Сам виноват. Я слишком сильно стиснул
Ему бока. Ты говоришь, с испугу
Вздыбился он?
С т р е м я н н ы й
С испугу, государь!
Ф е д о р
Ну, так и быть, уж я его прощу;
Но ездить я на нем не буду боле.
В табун его! И полный корм ему
Давать по смерть!
Из другой двери входит царица Ирина.
Аринушка, здорово!
И р и н а
Здорово, свет! Никак, ты уморился?
Ф е д о р
Да, да,устал. От самого Андронья
Все ехал рысью. Здесь же, у крыльца,
Конь захотел меня сшибить, да я
Дал знать себя! Бока ему как стиснул,
Так он и стих. Аринушка, я чаю,
Обед готов?
И р и н а
Готов, свет-государь,
Покушай на здоровье!
Ф е д о р
Как же, как же!
Сейчас пойдем обедать. Я от этой
Езды совсем проголодался. Славно
Трезвонят у Андронья. Я хочу
Послать за тем пономарем, чтоб он
Мне показал, как он трезвонит… Ну,
Аринушка, какую у Андронья
Красавицу я видел! Знаешь кто?
Мстиславская! Она пришлася Шуйским
Племянницей. Видал ее ты, шурин?
Г о д у н о в
Нет, государь; мы с Шуйскими давно уж
Не видимся.
Ф е д о р
Жаль, шурин, очень жаль!..
Высокая, и стройная такая,
И белая!
И р и н а
Да у тебя уж, Федор,
Зазнобы нет ли к ней?
Ф е д о р
И брови, знаешь,
Какие у нее!
И р и н а
Да ты и впрямь
Уж много говоришь о ней!
Ф е д о р
(лукаво)
А что ж,
Аринушка? Ведь я еще не стар,
Ведь я еще понравиться могу!
И р и н а
Стыдись, она невеста!
Ф е д о р
Да, она
Посватана за Шаховского. Шурин,
Ты Шаховского знаешь, князь Григорья;
Г о д у н о в
Знавал когда-то, царь, но он ведь ныне
Сторонник Шуйских.
Ф е д о р
Шурин, даже грустно
Мне слышать это: тот сторонник Шуйских,
А этот твой! Когда ж я доживу,
Что вместе все одной Руси лишь будут
Сторонники?
Г о д у н о в
Я рад бы, государь,
За мной не стало б дело, если б знал я,
Как помириться?
Ф е д о р
Право, шурин? Право?
Зачем же ты мне прежде не сказал?
Я помирю вас! Завтра же тебя
Я с князь Иван Петровичем сведу!
Г о д у н о в
Царь, я готов, но, кажется…
Ф е д о р
Ни-ни!
Ты этого, Борис, не разумеешь!
Ты ведай там, как знаешь, государство,
Ты в том горазд, а здесь я больше смыслю,
Здесь надо ведать сердце человека!..
Я завтра ж помирю вас. А теперь
Пойдем к столу.
(Направляется к двери и останавливается.)
Аринушка, послушай:
А ведь Мстиславская-то на меня
Смотрела в церкви!
И р и н а
Что ж мне делать, Федор,
Такая, видно,горькая уж доля
Мне выпала!
Ф е д о р
(обнимая ее)
Родимая моя!
Бесценная! Я пошутил с тобою!
Да есть ли в целом мире кто-нибудь,
Кого б ты краше не была? Пойдем же,
Пойдем к столу, а то обед простынет!
(Уходит.)
Ирина следует за ним. Годунов, Клешнин и Туренин идут за обоими.
К л е ш н и н
(к Годунову, уходя)
Миришься ты? В товарищи возьмешь ты
Исконного, заклятого врага?
Т у р е н и н
Того, кем ты всех боле ненавидим?
А после что ж?
Г о д у н о в
А после — мы увидим!
Уходят.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
ЦАРСКАЯ ПАЛАТА
Царь Федор сидит в креслах. По правую его руку Ирина вы-
шивает золотом в пяльцах. По левую сидят в креслах Дионисий,
митрополит всея Руси; Варлаам, архиепископ Крутицкий; Иов,
архиепископ Ростовский, и Борис Годунов. Кругом стоят бояре.
Ф е д о р
Владыко Дионисий! Отче Иов!
Ты, отче Варлаам! Я вас позвал,
Святители, чтоб вы мне помогли
Благое дело учинить, давнишних
Мне помогли бы помирить врагов!
Вам ведомо, как долго я крушился,
Что Шуйские, высокие мужи,
И Годунов Борис, мой добрый шурин,
Напрасною враждой разделены.
Но, видно, внял господь моим молитвам,
Дух кротости в Бориса он вложил.
И вот он сам мне обещал сегодня
Забыть свои от недругов досады
И первый Шуйским руку протянуть.
Не так ли, шурин?
Г о д у н о в
Твоему желанью
Повиноваться — долг мой, государь!
Ф е д о р
Спасибо, шурин! Ты Писанье помнишь
И свято исполняешь. Только вот
О Шуйском я хотел тебе сказать,
О князь Иван Петровиче: он нравом
Немного крут, и горд, и щекотлив;
Так лучше б вам помене говорить бы,
А чтобы ты к нему бы подошел,
И за руку бы взял его — вот этак,-
И только бы сказал, что все забыто
И что отныне ты со всеми ими
В согласии быть хочешь.
Г о д у н о в
Я готов.
Ф е д о р
Спасибо, шурин! Он ведь муж военный,
Он взрос в строю, среди мечей железных,
Пищалей громоносных, страшных копий
И бердышей! Но он благочестив
И, верно, уж на ласковую речь
Податлив будет.
(К Дионисию.)
Ты ж, святой владыко,
Лишь только за руки они возьмутся,
Их поскорей благослови и слово
Спасительное тотчас им скажи!
Д и о н и с и й
Мой долг велит мне, государь, о мире
Вещать ко всем, а паче о Христовой
Пещися церкви. Аще не за церковь
Князь Шуйский спорит с шурином твоим,
Его склонять готов я к миру.
Ф е д о р
Отче,
Мы все стоим за церковь! И Борис,
И я, и Шуйский — все стоим за церковь!
Д и о н и с и й
Великий царь, усердие твое
Нам ведомо; дела же, к сожаленью,
Не все исходят от тебя.
(Смотрит на Годунова.)
Намедни
Новогородские купцы, которых
За ересь мы собором осудили,
Свобождены и в Новгород обратно,
Как правые, отпущены, к соблазну
Всех христиан.
Г о д у н о в
Владыко, те купцы
С немецкими торгуют городами
И выгоду приносят государству
Немалую. Мы с ними разорили б
Весь Новгород.
Д и о н и с и й
А ересь ни во что
Ты ставишь их?
Г о д у н о в
Избави бог, владыко!
Уж царь послал наказы воеводам
Той ереси учителей хватать.
Но соблазненных отличает царь
От соблазнителей.
Ф е д о р
Конечно, шурин!
Но самых соблазнителей, владыко,
Ни истязать не надо, ни казнить!
Им перед богом отвечать придется!
Ты увещал бы их. Ведь ты, владыко,
Грамматиком недаром прозван мудрым!
Д и о н и с и й
Мы делаем, сколь можем, государь,
Чрез увещанья. Но тебе еще
Не все известно: старосты губные
И сборщики казенных податей
В обители входить святые стали,
И в волости церковные въезжать,
И старые с них править недоборы,
Забытые от прежних лет!
Г о д у н о в
Владыко,
Великий царь предупредил твое
Печалованье. Что нас крайность сделать
Заставила, уж то не повторится.
(Подает ему грамоту.)
Вот грамота, владыко, о невъезде
В именья церкви никаким чинам
И о решенье всяких дел не царским,
Но собственным твоим судом.
Ф е д о р
Да, отче,
Он написал ее, а я печать
Привесил к ней!
Д и о н и с и й
(пробегает грамоту)
Блаженны миротворцы!
Когда правитель обещает мне
И в остальных статьях все льготы церкви,
Ее права и выгоды блюсти —
То прошлое да будет позабыто!
Ф е д о р
Так, так, владыко! Отче Варлаам,
Ты помоги владыке!
В а р л а а м
Государь,
Что в деле сем святой владыко скажет,
Я повторю охотно.
Ф е д о р
Отче Иов,
И на тебя рассчитываю я!
И о в
Правитель твой, великий государь,
Незлобия и мудрости исполнен,
А наше дело господу молиться
О тишине и мире!
Ф е д о р
И тебя,
Аринушка, прошу я: если Шуйский
Упрется, ты приветливое слово
Ему скажи. Оно ведь много значит
Из женских уст и умягчает самый
Суровый нрав. Я знаю по себе:
Мужчине я не уступлю ни в чем,
А женщина попросит иль ребенок,
Все сделать рад!
И р и н а
Мой царь и господин,
Как ты велишь, так мы и будем делать;
Но наше слово, против твоего,
Что может значить? Если только ты
Им с твердостию скажешь, что их распря
Тебя гневит, то князь Иван Петрович
Ослушаться тебя не будет властен.
Ф е д о р
Да, да, конечно, я ему велю,
Я прикажу ему! А вы, бояре,
Скорей зачните с ними разговор;
Не стойте молча; хуже нет того,
Как если два противника сошлись,
Уж помирились, смотрят друг на друга,
А все молчат…
К л е ш н и н
Мы рады говорить бы,
Царь-государь, когда б его лишь милость,
На Шуе князь, нам рты разинуть дал!
Ф е д о р
Что ты понес? Какой он князь на Шуе?
К л е ш н и н
А то, что он себя удельным князем,
А не слугой царевым держит — вот что!
Кн. Х в о р о с т и н и н
Твой дядька, царь, простить не может Шуйским,
Что за Нагих вступаются они.
Г о л о в и н
И что тебя хотели б упросить
Царевича взять на Москву обратно.
Ф е д о р
Димитрия? Да я и сам бы рад!
Сердечный он! Ему, я чай, там скучно,
А я-то здесь его бы потешал:
И скоморохов показал смешных бы,
И бой медвежий! Я просил Бориса,
Не раз просил, да говорит: нельзя!
К л е ш н и н
И в том он прав! Твой батюшка покойный
Нагим недаром Углич указал;
Он знал Нагих, он воли не давал им,
И шурин твой на привязи их держит!
Ф е д о р
Негоже ты, Петрович, говоришь,
Они дядья царевичу, Петрович!
К л е ш н и н
Царевичу! Да нешто он царевич?
И мать его, седьмая-то жена,
Царица нешто? Этаких цариц
При батюшке твоем понабралось бы
И более, пожалуй!
Ф е д о р
Полно, полно!
Мне Митя брат, ему ж дядья Нагие.
Так ты при мне порочить их не смей!
К л е ш н и н
А что же мне, хвалить их, что они
Тебя долой хотели бы с престола,
А своего царенка на престол?
Ф е д о р
Как смеешь ты?
К л е ш н и н
И Шуйских тож хвалить,
Что заодно идут они с Нагими?
Ф е д о р
Я говорю тебе: молчи! Молчи!
Сейчас молчи!
К л е ш н и н
(отходя к окну)
Ну, что ж? И замолчу!
Ф е д о р
(к Годунову)
Не позволяй ему в другой раз, шурин,
Порочить мачеху и брата!
Г о д у н о в
Царь,
Он человек усердный и простой!
Крики на площади.
К л е ш н и н
(глядя в окно)
Ну, вон идут!
Ф е д о р
Кто?
Б о я р е
(смотрят в окно)
Шуйские идут!
Ф е д о р
(подходит к окну)
Как? Уж пришли?
К л е ш н и н
Да, вот уж у крыльца!
Крики слышны громче.
Вишь, впереди идет Иван Петрович,
А круг его валит с купцами чернь!
Ишь, голосят и шапки вверх кидают!
Еще, еще! Стрельцов сбивают с ног!
Держальников оттерли! Подхватили
Его под руки! Эвот, по ступеням
Его ведут! Небось и государя
Так не честят они!
Ф е д о р
Смотри же, шурин,
Не забывай, что ты мне обещал!
Аринушка,- смотри же, замечай!
Коль, неравно, у них пойдет негладко,
Ты помоги! Отцы мои,- я паче
На вас надеюсь!
(Возвращается поспешно на свое место.)
С т о л ь н и к
(отворяя дверь)
Князь Иван Петрович!
Входят Шуйские; за ними Мстиславский, Шаховской
и другие.
К л е ш н и н
(тихо к Туренину, глядя на Шуйских)
Ишь, как идут! И шеи-то не гнутся!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
(опускаясь на колени)
Великий царь! По твоему указу
Пред очи мы явилися твои!
Ф е д о р
Встань, князь Иван Петрович! Встань скорее!
Тебе так быть негоже!
(Поднимает его.)
Мы с царицей
Давно тебя не видим. Ты, должно быть,
Семейным делом занят? Мне сказали:
Племянницу ты замуж выдаешь?
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Так, государь.
Ф е д о р
Я рад, я очень рад!
Я поздравляю вас! Так вот я, князь,
Хотел сказать тебе, что мы давно
Тебя не видим — впрочем, может быть,
Тебе не время? Это сватовство —
Ты оттого и в Думу, вероятно,
Давно уже не ходишь?
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Государь,
Мне в Думе делать нечего, когда
Дела земли вершит уже не Дума,
А шурин твой. Поддакивать ему
Довольно есть бояр и без меня!
Ф е д о р
Иван Петрович! Мне прискорбно видеть,
Что меж тобой и шурином моим
Такое несогласье учинилось!
Нам сам господь велел любить друг друга!
Велел, владыко?
Д и о н и с и й
Истинно велел!
Ф е д о р
Вот видишь, князь? Что говорит апостол
В послании к коринфянам? «Молю вы…»
Как дальше, отче Варлаам?
В а р л а а м
«Молю вы,
Да тожде вы глаголете, да распри
Не будут в вас, да в том же разуменье
И в той же мысли будете!»
Ф е д о р
Вот видишь!
А как в своем послании соборном
Апостол Петр сказал? «Благоутробни…»
Как дале говорит он, отче Иов?
И о в
«Благоутробни будьте, братолюбцы,
Не воздающе убо зла за зло,
Ни досаждения за досажденье!»
И шурин твой, великий государь,
Апостольское слово исполняет
Воистину!
Ф е д о р
Да, отче Иов, да!
Ты, князь Иван Петрович, будь уверен,
Он чтит тебя — мы все твои заслуги
Высоко чтим — так, видишь ли — когда бы
Ты захотел — когда бы ты с Борисом —
(тихо к Годунову)
Кончай же, шурин!
Г о д у н о в
Князь Иван Петрович!
Уже давно о нашей долгой распре
Крушуся я. Коль ты забыть согласен
Все прошлое, я также все забуду
И рад с тобой и с братьями твоими
Быть заодин. И с тем на примиренье
Тебе я руку подаю!
Кн. И в а н П е т р о в и ч
(отступая)
Боярин,
Упорно слишком враждовали мы,
Чтобы могли теперь без договора
Сойтися вдруг!
Г о д у н о в
Какого договора
Ты хочешь, князь?
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Боярин Годунов!
Виню тебя, что ты нарушил волю
И завещание царя Ивана
Васильича, который, умирая,
Русь пятерым боярам приказал!
Один был — я; другой — Захарьин-Юрьев;
Мстиславский — третий; Вольский был
четвертый,
А пятый — ты. Кто ж ныне, говори,
Кто государством правит?
Г о д у н о в
Царь Феодор
Иванович, его же царской воли
Я исполнитель.
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Не хитри, боярин!
Его ты волей завладел лукаво!
Едва лишь царь преставился Иван,
Ты Бельского в изгнание услал,
Мстиславского насильно ты в монахи
Велел постричь; от Юрьева ж, Никиты
Романыча, избавили тебя
Болезнь и смерть. Осталися мы оба.
Но ты, со мной совета избегая,
Своим высоким пользуясь свойством,
Стал у царя испрашивать указы,
На что хотел, вступаться начал смело
В права бояр, в права людей торговых
И в самые церковные дела.
Роптали все…
Г о д у н о в
Князь, дай мне слово молвить…
Кн. И в а н П е т р о в и ч
Роптали все. Но имя государя
Тебе щитом служило; мы же дело
Получше