Ещё один сайт про стихи. И он вам понравится.
Сырые проходы Под светлым Днепром, Старинные своды, Поросшие мхом. В глубокой пещере Горит огонек, На кованой двери Тяжелый замок. И капли, как слезы, На сводах дрожат. Затворника грезы Ночные томят. Давно уж не спится… Лампаду зажег, Хотел он молиться, Молиться не мог. — Ты видишь, Спаситель, Измучился я, Открой мне, Учитель, Где правда твоя! Посты …
В моей душе, на миг опустошённой, На миг встают безгласные виденья. Качают головами сонно, сонно, И пропадают робкие виденья. Во тьме идёт неслышно дождь упрямый, Безмолвный мимо пролетает ветер. Задев крылами, сотрясает рамы И вдаль летит без звука чёрный ветер. Что холодит меня во мне так странно? Я, слушая, не слышу бьенья сердца. Как будто …
Поверьте, нет, меня не соблазнит Печалей прежних путь давно пройденный. Увы! душа покорная хранит Их горький след, ничем не истребленный. Года идут, но сердце вечно то же. Ничто для нас не возвратится вновь, И ныне мне всех радостей дороже Моя неразделенная любовь. Ни счастья в ней, ни страха, ни стыда. Куда ведёт она меня — …
Сгон на революцию На баррикады! На баррикады! Сгоняй из дальних, из ближних мест… Замкни облавкой, сгруди, как стадо, Кто удирает — тому арест. Строжайший отдан приказ народу, Такой, чтоб пикнуть никто не смел. Все за лопаты! Все за свободу! А кто упрется — тому расстрел. И все: старуха, дитя, рабочий — Чтоб пели Интер-национал. Чтоб …
В нашем Прежде — зыбко-дымчато, А в Теперь — и мглы, и тьмы. Но срослись мы неразнимчато, — Верит Бог! И верим мы.
Три раза искушаема была Любовь моя. И мужественно борется… сама Любовь, не я. Вставало первым странное и тупо-злое тело. Оно, слепорождённое, прозрений не хотело. И яростно противилось, и падало оно, Но было волей светлою Любви — озарено. Потом душа бездумная, — опять слепая сила, — Привычное презрение и холод возрастила. Но волею горячею растоплен колкий …
В темнице сидит заключённый Под крепкою стражей, Неведомый рыцарь, пленённый Изменою вражей. И думает рыцарь, горюя: «Не жалко мне жизни. Мне страшно одно, что умру я Далёкий отчизне. Стремлюся я к ней неизменно Из чуждого края И думать о ней, незабвенной, Хочу, умирая». Но ворон на прутья решётки Садится беззвучно. «Что, рыцарь, задумался, кроткий? Иль …
Скоро изменятся жизни цветы, я отойду ото всех, кто мил, буду иные искать ответы, если здешние отлюбил. И не будет падений в бездны: просто сойду со ступень крыльца, просто совьется свиток звёздный, если дочитан — до конца.
Окно мое высоко над землею, Высоко над землею. Я вижу только небо с вечернею зарею, С вечернею зарею. И небо кажется пустым и бледным, Таким пустым и бледным… Оно не сжалится над сердцем бедным, Над моим сердцем бедным. Увы, в печали безумной я умираю, Я умираю, Стремлюсь к тому, чего я не знаю, Не знаю… …
Он опять пришёл — глядит презрительно (Кто — не знаю, просто Он, в плаще) И смеётся: «Это утомительно, Надо кончить — силою вещей. Я устал следить за жалкой битвою, А мои минуты на счету. Целы, не разорваны круги твои, Ни один не вытянут в черту. Иль душа доселе не отгрезила? Я мечтаний долгих не люблю. …
Дорога всё выше да выше, Всё гуще зелёные сени, Внизу — чуть виднеются крыши, В долине — лиловые тени, Дорога всё выше да выше… Мы с нею давно уж в пути, И знаю — нам надо идти. Мы слабы и очень устали, Но вверх всё идём мы послушно. Под клёнами мы отдыхали, Но было под …
У каждого свои волшебные слова. Они как будто ничего не значат, Но вспомнятся, скользнут, мелькнут едва, И сердце засмеётся и заплачет. Я повторять их не люблю; я берегу Их от себя, нарочно забывая. Они мне встретятся на новом берегу: Они написаны на двери Рая.
Проклятой памяти безвольник, И не герой — и не злодей, Пьеро, болтун, порочный школьник. Провинциальный лицедей, Упрям, по-женски своенравен, Кокетлив и правдиво-лжив, Не честолюбец — но тщеславен, И невоспитан, и труслив… В своей одежде неопрятной Развёл он нечисть наших дней, Но о свободе незакатной Звенел, чем дале, тем нежней… Когда распучившейся гади Осточертела песнь Пьеро, …
Тихие окна, чёрные… Дождик идёт шёпотом… Мысли мои — непокорные. Сердце полно — ропотом. Падают капли жаркие Робко, с мирным лепетом. Мысли — такие яркие… Сердце полно — трепетом. Травы шепчутся сонные… Нежной веет скукою… Мысли мои — возмущенные, Сердце горит — мукою… И молчанье вечернее, Сонное, отрадное, Ранит еще безмернее Сердце моё жадное…
О, эти наши дни последние, Обрывки неподвижных дней! И только небо в полночь меднее Да зори голые длинней… Хочу сказать… Но нету голоса. На мне почти и тела нет. Тугим узлом связались полосы Часов и дней, недель и лет. Какою силой онедвижена Река земного бытия? Чьим преступленьем так унижена Душа свободная моя? Как выносить невыносимое? …
Любовь, любовь… О, даже не её — Слова любви любил я неуклонно. Иное в них я чуял бытие, Оно неуловимо и бездонно. Слова любви горят на всех путях, На всех путях — и горных и долинных. Нежданные в накрашенных устах, Неловкие в устах ещё невинных, Разнообразные, одни всегда И верные нездешней лжи неложной, Сливающие наши …
Что мне делать с тайной лунной? С тайной неба бледно-синей, С этой музыкой бесструнной, Со сверкающей пустыней? Я гляжу в нее — мне мало, Я люблю — мне не довольно… Лунный луч язвит, как жало,- Остро, холодно и больно. Я в лучах блестяще-властных Умираю от бессилья… Ах, когда б из нитей ясных Мог соткать я …
Она никогда не знала, как я любил её, как эта любовь пронзала всё бытие моё. Любил её бедное платье, волос её каждую прядь… Но если б и мог сказать я — она б не могла понять. И были слова далёки… И так — до последнего дня, когда в мой путь одинокий она проводила меня… Ни …
Радостные, белые, белые цветы… Сердце наше. Господи, сердце знаешь Ты. В сердце наше бедное, в сердце загляни… Близких наших, Господи, близких сохрани!
Я помню: мы вдвоем сидели на скамейке. Пред нами был покинутый источник и тихая зелень. Я говорил о Боге, о созерцании и жизни… И, чтоб понятней было моему ребенку, я легкие круги чертил на песке. И год минул. И нежная, как мать, печаль меня на ту скамейку привела. Вот покинутый источник, та же тихая зелень, …
Ужель прошло — и нет возврата? В морозный день, заветный час, Они, на площади Сената, Тогда сошлися в первый раз. Идут навстречу упованью, К ступеням Зимнего крыльца… Под тонкою мундирной тканью Трепещут жадные сердца. Своею молодой любовью Их подвиг режуще-остер, Но был погашен их же кровью Освободительный костер. Минули годы, годы, годы… А мы все …
Не спешите, подождите, соглашатели, кровь влипчива, если застыла, — пусть сначала красная демократия себе добудет немножко мыла… Детская-женская — особо въедчива, вы потрите и под ногтями. Соглашателям сесть опрометчиво на Россию с пятнистыми руками. Нету мыла — достаньте хоть месива, чтобы каждая рука напоминала лилею… А то смотрите: как бы не повесили мельничного жернова вам …
Нет, никогда не примирюсь. Верны мои проклятья. Я не прощу, я не сорвусь В железные объятья. Как все, пойду, умру, убью, Как все — себя разрушу, Но оправданием — свою Не запятнаю душу. В последний час, во тьме, в огне, Пусть сердце не забудет: Нет оправдания войне! И никогда не будет. И если это Божья …
Он пришел ко мне,- а кто, не знаю, Очертил вокруг меня кольцо. Он сказал, что я его не знаю, Но плащом закрыл себе лицо. Я просил его, чтоб он помедлил, Отошел, не трогал, подождал. Если можно, чтоб еще помедлил И в кольцо меня не замыкал. Удивился Темный: «Что могу я?» Засмеялся тихо под плащом. «Твой …
Медный грохот, дымный порох, Рыжелипкие струи, Тел ползущих влажный шорох… Где чужие? где свои? Нет напрасных ожиданий, Недостигнутых побед, Но и сбывшихся мечтаний, Одолении — тоже нет. Все едины, всё едино, Мы ль, они ли… смерть — одна. И работает машина, И жует, жует война…
Твоя печальная звезда Недолго радостью была мне: Чуть просверкнула, — и туда, На землю, — пала тёмным камнем. Твоя печальная душа Любить улыбку не посмела И, от меня уйти спеша, Покровы чёрные надела. Но я навек с твоей судьбой Связал мою — в одной надежде. Где б ни была ты — я с тобой, И …
Минута бессилья… Минута раздумия… И сломлены крылья Святого безумия. Стою над могилой, Где спит дерзновение… О, все это было — Веселье, волнение, И радость во взоре Молитвенно-чистая, Весенние зори, Сирень восьмилистая… Ужель это было? Какое обманное! Стою над могилой С надеждою странною… Под пылью и прахом Ищу я движения, С молитвой, со страхом Я жду …
Предутренний месяц на небе лежит. Я к месяцу еду, снег чуткий скрипит. На дерзостный лик я смотрю неустанно, И он отвечает улыбкою странной. И странное слово припомнилось мне, Я все повторяю его в тишине. Печальнее месяца свет, недвижимей, Быстрей мчатся кони и неутомимей. Скользят мои сани легко, без следа, А я все твержу: никогда, никогда!.. …
Грех — маломыслие и малодеянье, Самонелюбие — самовлюбленность, И равнодушное саморассеянье, И успокоенная упоенность. Грех — легкочувствие и легкодумие, Полупроказливость — полуволненье. Благоразумное полубезумие, Полувнимание — полузабвенье. Грех — жить без дерзости и без мечтания, Не признаваемым — и не гонимым. Не знать ни ужаса, ни упования И быть приемлемым, но не любимым. К стыду …
И мы простим, и Бог простит. Мы жаждем мести от незнанья. Но злое дело — воздаянье Само в себе, таясь, таит. И путь наш чист, и долг наш прост: Не надо мстить. Не нам отмщенье. Змея сама, свернувши звенья, В свой собственный вопьется хвост. Простим и мы, и Бог простит, Но грех прощения не знает, …
О тёплый, о розово-белый, О горький миндальный цветок! Зачем ты мой дух онемелый Проклятой надеждой ожёг? Надежда клятая — упорна, Свиваются нити в клубок… О белые, хрупкие зерна, О жадный миндальный цветок! Изъеденный дымом и гарью, Задавленный тем, что люблю, — Ползу я дрожащею тварью, Тянусь я к нему — к миндалю. Качаясь, огни побежали, …
Моя душа во власти страха И горькой жалости земной. Напрасно я бегу от праха — Я всюду с ним, и он со мной. Мне в очи смотрит ночь нагая, Унылая, как темный день. Лишь тучи, низко набегая, Дают ей мертвенную тень. И ветер, встав на миг единый, Дождем дохнул — и в миг исчез. Волокна …
Не покидаю острой кручи я, Гранит сверкающий дроблю. Но вас, о старые созвучия, Неизменяемо люблю. Люблю сады с оградой тонкою, Где роза с грёзой, сны весны И тень с сиренью — перепонкою, Как близнецы, сопряжены. Влечется нежность за безбрежностью, Всё рифмы-девы, — мало жен… О как их трогательной смежностью Мой дух стальной обворожён! Вас гонят… …
Я сам найду мою отраду. Здесь всё моё, здесь только я. Затеплю тихую лампаду, Люблю её. Она моя. Как пламя робкое мне мило! Не ослепляет и не жжёт. Зачем мне грубое светило Недосягаемых высот? Увы! Заря меня тревожит Сквозь шёлк содвинутых завес, Огонь трепещущий не может Бороться с пламенем небес. Лампада робкая бледнеет… Вот первый …
Озеро дышит теплым туманом. Он мутен и нежен, как сладкий обман. Борется небо с земным обманом: Луна, весь до дна, прорезает туман. Я, как и люди, дышу туманом. Мне близок, мне сладок уютный обман. Только душа не живет обманом: Она, как луна, проницает туман.
Один я в келии неосвещённой. С предутреннего неба, из окна, Глядит немилая, холодная весна. Но, неприветным взором не смущённой, Своей душе, в безмолвие влюблённой, Не страшно быть одной, в тени, без сна. И слышу я, как шепчет тишина О тайнах красоты невоплощённой. Лишь неразгаданным мечтанья полны. Не жду и не хочу прихода дня. Гармония неслышная …
Как скользки улицы отвратные, Какая стыдь! Как в эти дни невероятные Позорно — жить! Лежим, заплеваны и связаны По всем углам. Плевки матросские размазаны У нас по лбам. Столпы, радетели, водители Давно в бегах. И только вьются согласители В своих Це-ках. Мы стали псами под заборными, Не уползти! Уж разобрал руками черными Викжель — пути…
Я знаю, что жизнь размерена, и круг ввивается в круг. Но где он, опять потерянный, опять далекий друг? Горя каким томлением и судьбы чьи — верша, стремит к своим достижениям уверенная душа? Мне милы её огромности, то срыв — то всплеск огня. И все её сложные тёмности, прозрачные для меня. Я знал, какие извилины лежат …
А. А. Блоку Моей души, в ее тревожности, Не бойся, не жалей. Две молнии,- две невозможности, Соприкоснулись в ней. Ищу опасное и властное, Слиянье всех дорог. А все живое и прекрасное Приходит в краткий срок. И если правда здешней нежности Не жалость, а любовь,- Всесокрушающей мятежности Моей не прекословь. Тебя пугают миги вечные… Уйди, закрой …
В зеленом шуме листьев вешних, В зеленом шорохе волны, Я вечно жду цветов нездешних Еще несознанной весны. А Враг так близко в час томленья И шепчет: "Слаще — умереть…" Душа, беги от искушенья, Умей желать,- умей иметь. И если детски плачу ночью И слабым сердцем устаю — Не потеряю к беспорочью Дорогу верную мою. Пусть …