Ещё один сайт про стихи. И он вам понравится.
За то, что наша сила была, как жизнь, простой, что наша песнь косила молчанье и застой. За то, что дань клубила в нас помыслы — мечтой, нас молодость любила. За что, за что, за что? О серо-розоватый рассветный час, навек, навек сосватай с весною нас, навек, навек сосватай, соедини с березою и мятой стальные дни! …
Еще на закате мерцали… Но вот — почернело до ужаса, и все в небесном Версале горит, трепещет и кружится. Как будто бы вечер дугою свободу к зениту взвез: с неба — одна за другою слезают тысячи звезд! И как над горящею Францией глухое лицо Марата, — среди лихорадящих в трансе луна — онемевший оратор. И …
Наши лиры заржавели от дымящейся крови, разлученно державили наши хмурые брови. И теперь перержавленной лирою для далеких друзей я солирую: «Бег тех, чей смех, вей, рей, сей снег! Тронь струн винтики, в ночь лун, синь, теки, в день дунь, даль, дым, по льду скальды!» Смеяв и речист, смеист и речав, стоит словочист у далей плеча. …
О музах сохраняются предания, но музыка, и живопись, и стих — все эти наши радости недавние — происходили явно не от них. Мне пять сестер знакомы были издавна: ни с чьим ни взгляд, ни вкус не схожи в них; их жизнь передо мною перелистана, как гордости и верности дневник. Они прошли, безвкусью не покорствуя, босыми …
Каждый раз, как мы смотрели на воду, небо призывало: убежим! И тянуло в дальнюю Канаду, за незнаемые рубежи. Мы хранили в нашем честном детстве облик смутный вольных Аризон, и качался — головой индейца, весь в павлиньих перьях — горизонт. Вот и мы повыросли и стали для детей страны иной, призывающей из дали, синей, романтической страной. …
1 Выстрелом дважды и трижды воздух разорван на клочья… Пули ответной не выждав, скрылся стрелявший за ночью. И, опираясь об угол, раны темнея обновкой, жалко смеясь от испуга, падал убитый неловко. Он опускался, опускался, и небо хлынуло в зрачки. Чего он, глупый, испугался? Вон звезд веселые значки, А вот земля совсем сырая… Чуть-чуть покалывает бок. …
1 Стынь, Стужа, Стынь, Стужа, стынь, стынь, стынь! День — ужас, день — ужас, День, день, динь! Это бубен шаманий, или ветер о льдину лизнул? Всё равно: он зовет, он заманивает в бесконечную белизну. А р р о э! А р р р о э! А р р р р о э! В ушах — …
Смотри, как туго стянут стан, смотри, как перекошен рот, вразлет советский Дагестан крутые пропасти берет! Смотри, как остры плечи гор, как бурка свесилась с плеча, он вьет коня во весь опор, его полет разгоряча. Не чинодрал, не Синодал, к скале прижавшись злой порой, он хуже демонов видал, когда в горах гулял Шкуро. Но он узнал …
1 Мир широк и велик с пути полета, но хвалит каждый кулик свое болото. Пускай и в земную треть гнездо куличье, хочу лететь — осмотреть земли величье. Дыши шумней, паровоз,— зима седая. Кружись, лесов хоровод, вниз оседая… Как быстро вдаль ни бежит твой путь,— он робок; глумясь, встают рубежи в крутых сугробах. Раскинулась широко страна …
Я запретил бы «Продажу овса и сена»… Ведь это пахнет убийством Отца и Сына? А если сердце к тревогам улиц пребудет глухо, руби мне, грохот, руби мне глупое, глухое ухо! Буквы сигают, как блохи, облепили беленькую страничку. Ум, имеющий привычку, притянул сухие крохи. Странноприимный дом для ветра или гостиницы весны — вот что должно рассыпать …
Глиссером по вечерней медной, тускло плавящейся Оке с дорогою, неверной, бедной схолодавшей рукой в руке. Брызгами разлетаясь на стены, за кормою кипит вода! Всё безрадостнее, всё явственней ветер за плечи рвет года; зеркалами огня кровавыми на осколки разбивши плес, над беспамятными провалами он былое, свистя, унес. Что тут памяти тускло вспыхивать, берега зазря волновать! Эта …
С неба полуденного жара не подступи, конная Буденного раскинулась в степи. Не сынки у маменек в помещичьем дому, выросли мы в пламени, в пороховом дыму. И не древней славою наш выводок богат — сами литься лавою учились на врага. Пусть паны не хвастают посадкой на скаку,— смелем рысью частою их эскадрон в муку. Будет белым …
За отряд улетевших уток, за сквозной поход облаков мне хотелось отдать кому-то золотые глаза веков… Так сжимались поля, убегая, словно осенью старые змеи, так за синюю полу гая ты схватилась, от дали немея, Что мне стало совсем не страшно: ведь какие слова ни выстрой — всё равно стоят в рукопашной за тебя с пролетающей быстрью. …
1 Осень семенами мыла мили, облако лукавое блукало, рощи черноручье заломили, вдалеке заслушавшись звукала. Солнце шлялось целый день без дела. Было ль солнца что светлей и краше? А теперь — скулой едва прордело, и — закат покрылся в красный кашель. Синий глаз бессонного залива впился в небо полумертвым взглядом. Сивый берег, усмехнувшись криво, с ним …
Если день смерк, если звук смолк, все же бегут вверх соки сосновых смол. С горем наперевес, горло бедой сжав, фабрик и деревень заговори, шаг: «Тяжек и глух гроб, скован и смыт смех, низко пригнуть смогло горе к земле всех! Если умолк один, даже и самый живой, тысячами род**и**н, жизнь, отмети за него!» С горем наперевес, …
Не за силу, не за качество золотых твоих волос сердце враз однажды начисто от других оторвалось. Я тебя запомнил докрепка, ту, что много лет назад без упрека и без окрика загляделась мне в глаза. Я люблю тебя, ту самую,— все нежней и все тесней,— что, назвавшись мне Оксаною, шла ветрами по весне. Ту, что шла …
Ещё и осени не близко, еще и свет гореть — не связан, а я прочел тоски записку, потерянную желтым вязом. Не уроню такого взора, который — прах, который — шорох. Я не хочу земного сора, я никогда не встречу сорок. Когда ж зевнет над нами осень, я подожгу над миром косы, я посажу в твои …
Восемь командиров РККА врезывались ветру в облака. Старшему из равных сорок лет, больше половины — прочим нет. Молоды, упорны, ясный взгляд, всей стране защита — первый ряд. Небо наклонилось и само вслед за ними рвалось в комсомол. Поднималась плесень от болот,— ей корабль навстречу вел пилот. Выше, выше, выше — день был сер — восемь …
Я не могу без тебя жить! Мне и в дожди без тебя — сушь, Мне и в жару без тебя — стыть. Мне без тебя и Москва — глушь. Мне без тебя каждый час — с год, Если бы время мельчить, дробя; Мне даже синий небесный свод Кажется каменным без тебя. Я ничего не хочу …
Меня застрелит белый офицер не так — так этак. Он, целясь,— не изменится в лице: он очень меток. И на суде произнесет он речь, предельно краток, что больше нечего ему беречь, что нет здесь пряток. Что женщину я у него отбил, что самой лучшей… Что сбились здесь в обнимку три судьбы,— обычный случай. Но он …
Нынче утром певшее железо сердце мне изрезало в куски, оттого и мысли, может, лезут на стены, на выступы тоски. Нынче город молотами в ухо мне вогнал распевов костыли, черных лестниц, сумерек и кухонь чад передо мною расстелив. Ты в заре торжественной и трезвой, разогнавшей тленья тень и сон, хрипом этой песни не побрезгуй, зарумянь ей …
Мозг извилист, как грецкий орех, когда снята с него скорлупа; с тростником пересохнувших рек схожи кисти рук и стопа… Мы росли, когда день наш возник, когда волны взрывали песок; мы взошли, как орех и тростник, и гордились, что день наш высок. Обнажи этот мозг, покажи, что ты не был безмолвен и хром, когда в мире …
Ай, дабль, даблью. Блеск домн. Стоп! Лью! Дан кран — блеск, шип, пар, вверх пляши! Глуши котлы, к стене отхлынь. Формовщик, день,— консервы где? Тень. Стан. Ремень, устань греметь. Пот — кап, кап с плеч, к воде б прилечь. Смугл — гол, блеск — бег, дых, дых — тепл мех. У рук пристыл — шуруй …
Не гордись, что, все ломая, мнет рука твоя, жизнь под рокоты трамвая перекатывая. И не очень-то надейся, рифм нескромница, что такие лет по десять после помнятся. Десять лет — большие сроки: в зимнем высвисте могут даже эти строки сплыть и выцвести. Ты сама всегда смеялась над романтикой… Смелость — в ярость, зрелость — в вялость, …
Тобой очам не надивиться, когда, закатами увит, на богатырской рукавице ты — кровью вычервленный щит! И эти царственные грани, подъемля древний голос свой, ведут мой дух в былые брани, в разгул утехи громовой. И мнится: к плачущему сыну склонясь, лукавый Калита поет грядущую былину необоримого щита. И мнится: шумною ратью поем и цедим вино; и …
Нанесли мы венков — ни пройти, ни проехать; раскатили стихов долгозвучное эхо. Удивлялись глазастости, гулкости баса; называли певцом победившего класса… А тому Новодевичий вид не по нраву: не ему посвящал он стихов своих славу. Не по нраву ему за оградой жилище, и прошла его тень сквозь ограду кладбища. Разве сердце, гремевшее быстро и бурно, успокоила …
Кружится, мчится Земшар — в зоне огня. Возле меня бег пар, возле меня, возле меня блеск глаз, губ зов, жизнь начинает свой сказ с азов. Двое идут — шаг в шаг, дух в дух; трепет в сердцах, лепет в ушах их двух. Этот мальчонка был год назад безус; нынче глаза его жаром горят безумств. Эта …
1 Вы видели море такое, когда замерли паруса, и небо в весеннем покое, и волны — сплошная роса? И нежен туман, точно жемчуг, и видимо мление влаг, и еле понятное шепчет над мачтою поднятый флаг, и, к молу скрененная набок, шаланда вся в розовых крабах? И с берега — запах левкоя, и к берегу льнет …
Как соловей, расцеловавший воздух, коснулись дни звенящие твои меня, и я ищу в качающихся звездах тебе узор красивейшего имени. Я, может, сердцем дотла изолган: вот повторяю слова — все те же, но ты мне в уши ворвалась Волгой, шумишь и машешь волною свежей. Мой голос брошен с размаху в пропасть, весь в черной пене качает …
Я дом построил из стихов!.. В нем окна чистого стекла,— там ходят тени облаков, что буря в небе размела. Я сам строку свою строгал, углы созвучьями крепил, венец к венцу строфу слагал до самых вздыбленных стропил. И вот под кровлею простой ко мне сошлись мои друзья, чьи голоса — но звук пустой, кого — не …
Сто довоенных внушительных лет стоял Императорский университет. Стоял, положив угла во главу умов просвещенье и точность наук. Но точны ль пределы научных границ в ветрах перелистываемых страниц? Не только наука, не только зудеж,— когда-то здесь буйствовала молодежь. Седые ученые в белых кудрях немало испытывали передряг. Жандармские шпоры вонзали свой звон в гражданские споры ученых персон. …
Рука тяжелая, прохладная, Легла доверчиво на эту, Как кисть большая, виноградная, Захолодевшая к рассвету. Я знаю всю тебя по пальчикам, По прядке, где пробора грядка, И сколько в жизни было мальчиков, И как с теперешним не сладко. И часто за тебя мне боязно, Что кто-нибудь еще и кроме, Такую тонкую у пояса, Тебя возьмет и …
Жизнь осыпается пачками рублей; на осеннем свете в небе, как флаг над скачками, облако высинил ветер… Разве ж не бог мне вас дал? Что ж он, надевши время, воздух вокруг загваздал грязью призов и премий! Он мне всю жизнь глаза ест, дав в непосильный дар ту, кто, как звонок на заезд, с ним меня гонит …
1 Смотри! Обернись! Ведь не поздно. Я не угрожаю, но — жаль… И небо не будет звездно, и ветви остынут дрожа. Взгляни, улыбнись, еще встанешь, еще подойдешь, как тогда. Да нет, не вернешь, не растянешь спрессованные года! И ты не найдешь в себе силы, и я не придумаю слов. Что было — под корень скосило, …
1 Вот пошли валы валандать, забелелась кипень. Верхним ветром белый ландыш над волной просыпан. Забурлилась, заиграла, загремела Волга, закружила влажью вала кружево восторга. Нет на свете выше воли, чем на этих гребнях, и на них сидеть изволит пеньявода-Хлебник. И на них, наплывши тучей, под трезвон московский, небо взять в стальные крючья учит Маяковский. И влачит …
Я твердо знаю: умереть не страшно! Ну что ж — упал, замолк и охладел. Была бы только жизнь твоя украшена сиянием каких-то добрых дел. Лишь доживи до этого спокойства и стань доволен долей небольшой — чтобы и ум, и плоть твоя, и кости пришли навек в согласие с душой; Чтобы тебя не вялость, не усталость …
Насилье родит насилье, и ложь умножает ложь; когда нас берут за горло, естественно взяться за нож. Но нож объявлять святыней и, вглядываясь в лезвие, начать находить отныне лишь в нем отраженье свое,— нет, этого я не сумею, и этого я не смогу: от ярости онемею, но в ярости не солгу! Убийство зовет убийство, но нечего …
Шел дождь. Был вечер нехорош, недобрый, неуклюжий. Он извивался у калош сырой гадюкой — лужей. Был ветер въедлив, липок, лжив, зудел и ныл со злости; не только в помыслах кружил,- завинчивался в кости. Небес тяжелая пола до тротуаров висла. Такая небываль была, что всё лишалось смысла. Такая ночь, без слов, без звезд, такая мразь по …
Непогода моя жестокая, не прекращайся, шуми, хлопай тентами и окнами, парусами, дверьми. Непогода моя осенняя, налетай, беспорядок чини,— в этом шуме и есть спасение от осенней густой тишины. Непогода моя душевная — от волны на волну прыжок,— пусть грозит кораблю крушение, хорошо ему и свежо. Пусть летит он, врывая бока свои в ледяную тугую пыль, …
Весенний дождь хлестал кусты И над землянкой ветер злился… Мне этой ночью снилась ты И городок далекий снился. В какой бы ни был стороне, Какой бы ни свистел мне ветер, Не надо больше счастья мне, Чем то, что ты живешь на свете.