Ещё один сайт про стихи. И он вам понравится.
Вспомяните: всех голов мне дороже Волосок один с моей головы. И идите себе… — Вы тоже, И Вы тоже, и Вы. Разлюбите меня, все разлюбите! Стерегите не меня поутру! Чтоб могла я спокойно выйти Постоять на ветру.
Дом, в который не стучатся: Нищим нечего беречь. Дом, в котором — не смущаться: Можно сесть, а можно лечь. Не судить — одно условье, . . . . . . . . Окна выбиты любовью, Крышу ветром сорвало. Всякому —…. ты сам Каин — Всем стаканы налиты! Ты такой как я — хозяин, Так же …
Он приблизился, крылатый, И сомкнулись веки над сияньем глаз. Пламенная-умерла ты В самый тусклый час. Что искупит в этом мире Эти две последних, медленных слезы? Он задумался. — Четыре Выбили часы. Незамеченный он вышел, Слово унося важнейшее из слов. Но его никто не слышал — Твой предсмертный зов! Затерялся в море гула Крик, тебе с …
Было дружбой, стало службой, Бог с тобою, брат мой волк! Подыхает наша дружба: Я тебе не дар, а долг! Заедай верстою вёрсту, Отсылай версту к версте! Перегладила по шёрстке,— Стосковался по тоске! Не взвожу тебя в злодеи,— Не твоя вина — мой грех: Ненасытностью своею Перекармливаю всех! Чем на вас с кремнём — огнивом В …
Опустивши забрало, Со всем — в борьбе, У меня уже — мало Улыбок — себе… Здравствуй, зелени новой Зеленый дым! У меня еще много Улыбок другим…
Ревнивый ветер треплет шаль. Мне этот час сужден — от века. Я чувствую у рта и в веках Почти звериную печаль. Такая слабость вдоль колен! — Так вот она, стрела Господня! — Какое зарево! — Сегодня Я буду бешеной Кармен. * * * …Так, руки заложив в карманы, Стою. Меж нами океан. Над городом — …
Моему дорогому и вечному добровольцу …А добрая воля Везде – одна! ____ Dunkle Zypressen! Die Welt ist gar zu lustig. Es wird doch alles vergessen*. ____ – Через десять лет забудут! – Через двести – вспомнят! (Живой разговор летом 1928 г. Второй – я.) ВАЛ – Каб не чех! – Каб не тиф! Кто-то: – …
В. Я. Брюсову Улыбнись в мое «окно», Иль к шутам меня причисли,— Не изменишь, все равно! «Острых чувств» и «нужных мыслей» Мне от Бога не дано. Нужно петь, что все темно, Что над миром сны нависли… — Так теперь заведено.— Этих чувств и этих мыслей Мне от Бога не дано!
Проходи стороной, Тело вольное, рыбье! Между мной и волной, Между грудью и зыбью — Третье, злостная грань Дружбе гордой и голой: Стопудовая дань Пустяковине: полу. Узнаю тебя, клин, Как тебя ни зови: В море — ткань, в поле — тын, Вечный третий в любви! Мало — злобе людской Права каменных камер? Мало — деве морской …
Мы быстры и наготове, Мы остры. В каждом жесте, в каждом взгляде, в каждом слове. — Две сестры. Своенравна наша ласка И тонка, Мы из старого Дамаска — Два клинка. Прочь, гумно и бремя хлеба, И волы! Мы — натянутые в небо Две стрелы! Мы одни на рынке мира Без греха. Мы — из Вильяма …
Л.А.Т. На земле — «Забилась в угол, глядишь упрямо… Скажи, согласна? Мы ждем давно». — «Ах, я не знаю. Оставьте, мама! Оставьте, мама. Мне все равно!» В земле — «Не тяжки ль вздохи усталой груди? В могиле тесной всегда ль темно?» — «Ах, я не знаю. Оставьте, люди! Оставьте, люди! Мне все равно!» Над землей …
Борису Пастернаку — «за игру за твою великую, за yтexи твои за нежные…» Часть первая 1. Молодец Синь да сгинь — край села, Рухнул дуб, трость цела. У вдовы у той у трудной Дочь Маруся весела. Как пойдет с коромыслом — Церкви в звон, парни в спор. Дочь Маруся румяниста — Самой Троице раззор! Отпусти-ка …
Привычные к степям — глаза, Привычные к слезам — глаза, Зеленые — соленые — Крестьянские глаза! Была бы бабою простой, Всегда б платили за постой Всё эти же — веселые — Зеленые глаза. Была бы бабою простой, От солнца б застилась рукой, Качала бы — молчала бы, Потупивши глаза. Шел мимо паренек с лотком… Спят …
— «Переименовать!» Приказ — Одно, народный глас — другое. Так, погребенья через час, Пошла «Волошинскою горою» Гора, названье Янычар Носившая — четыре века. А у почтительных татар: — Гора Большого Человека.
Повторю в канун разлуки, Под конец любви, Что любила эти руки Властные твои И глаза — кого — кого-то Взглядом не дарят! — Требующие отчета За случайный взгляд. Всю тебя с твоей треклятой Страстью — видит Бог! — Требующую расплаты За случайный вздох. И еще скажу устало, — Слушать не спеши! — Что твоя душа …
Я эту книгу поручаю ветру И встречным журавлям. Давным-давно — перекричать разлуку — Я голос сорвала. Я эту книгу, как бутылку в волны, Кидаю в вихрь войн. Пусть странствует она — свечой под праздник — Вот так: из длани в длань. О ветер, ветер, верный мой свидетель, До милых донеси, Что еженощно я во сне …
Не надо ее окликать: Ей оклик — что охлест. Ей зов Твой — раною по рукоять. До самых органных низов Встревожена — творческий страх Вторжения — бойся, с высот — Все крепости на пропастях! — Пожалуй — органом вспоет. А справишься? Сталь и базальт — Гора, но лавиной в лазурь На твой серафический альт Вспоет …
…«ecть встречи случайные»… Из дорогого письма. Гаснул вечер, как мы умиленный Этим первым весенним теплом. Был тревожен Арбат оживленный; Добрый ветер с участливой лаской Нас касался усталым крылом. В наших душах, воспитанных сказкой, Тихо плакала грусть о былом. Он прошел — так нежданно! так спешно! — Тот, кто прежде помог бы всему. А вдали чередой …
Пало прениже волн Бремя дневное. Тихо взошли на холм Вечные — двое. Тесно — плечо с плечом — Встали в молчанье. Два — под одним плащом — Ходят дыханья. Завтрашних спящих войн Вождь — и вчерашних, Молча стоят двойной Черною башней. Змия мудрей стоят, Голубя кротче. — Отче, возьми в назад, В жизнь свою, отче! …
Лютня! Безумица! Каждый раз, Царского беса вспугивая: «Перед Саулом-Царем кичась»… (Да не струна ж, а судорога!) Лютня! Ослушница! Каждый раз, Струнную честь затрагивая: «Перед Саулом-Царем кичась — Не заиграться б с аггелами!» Горе! Как рыбарь какой стою Перед пустой жемчужницею. Это же оловом соловью Глотку залить… да хуже еще: Это бессмертную душу в пах Первому …
Вскочила утречком с зарей. Пошла в зеленый садик свой. Пошла в зеленый садик свой За розмариновой листвой. За розмариновой листвой. Чуть сорвала листок-другой, Чуть сорвала листок-другой — Глянь — соловей летит лесной! Глянь — соловей летит лесной. Мне говорит на лад на свой, Мне говорит на лад на свой: — Девица, береги покой! Девица, береги …
Бессонница! Друг мой! Опять твою руку С протянутым кубком Встречаю в беззвучно — Звенящей ночи. — Прельстись! Пригубь! Не в высь, А в глубь — Веду… Губами приголубь! Голубка! Друг! Пригубь! Прельстись! Испей! От всех страстей — Устой, От всех вестей — Покой. — Подруга! — Удостой. Раздвинь уста! Всей негой уст Резного кубка край …
И уж опять они в полуистоме О каждом сне волнуются тайком; И уж опять в полууснувшем доме Ведут беседу с давним дневником. Опять под музыку на маленьком диване Звенит-звучит таинственный рассказ О рудниках, о мертвом караване, О подземелье, где зарыт алмаз. Улыбка сумерок, как прежде, в окна льется; Как прежде, им о лампе думать лень; …
От лихой любовной думки Как уеду по чугунке — Распыхтится паровоз, И под гул его угрюмый Буду думать, буду думать, Что сам Черт меня унес. От твоих улыбок сладких, И от рук твоих в перчатках, И от лика твоего — И от слов твоих шумящих, И от ног твоих, спешащих Мимо дома моего. Ты прощай, …
Закинув голову и опустив глаза, Пред ликом Господа и всех святых — стою. Сегодня праздник мой, сегодня — Суд. Сонм юных ангелов смущен до слез. Бесстрастны праведники. Только ты, На тронном облаке, глядишь как друг. Что хочешь — спрашивай. Ты добр и стар, И ты поймешь, что с эдаким в груди Кремлевским колоколом — лгать …
Проснулась улица. Глядит, усталая Глазами хмурыми немых окон На лица сонные, от стужи алые, Что гонят думами упорный сон. Покрыты инеем деревья черные, — Следом таинственным забав ночных, В парче сияющей стоят минорные, Как будто мертвые среди живых. Мелькает серое пальто измятое, Фуражка с венчиком, унылый лик И руки красные, к ушам прижатые, И черный …
Рано еще — не быть! Рано еще — не жечь! Нежность! Жестокий бич Потусторонних встреч. Как глубоко ни льни — Небо — бездонный чан! О, для такой любви Рано еще — без ран! Ревностью жизнь жива! Кровь вожделеет течь В землю. Отдаст вдова Право свое — на меч? Ревностью жизнь жива! Благословен ущерб Сердцу! Отдаст …
Звезда над люлькой — и звезда над гробом! А посредине — голубым сугробом — Большая жизнь. — Хоть я тебе и мать, Мне больше нечего тебе сказать, Звезда моя!..
Солнцем жилки налиты — не кровью — На руке, коричневой уже. Я одна с моей большой любовью К собственной моей душе. Жду кузнечика, считаю до ста, Стебелек срываю и жую… — Странно чувствовать так сильно и так просто Мимолетность жизни — и свою.
Вьюга наметает в полы. Всё разрывы да расколы! — И на шарф цветной веселый — Слезы острого рассола, Жемчуг крупного размола.
Поступью сановнически-гордой Прохожу сквозь строй простонародья. На груди — ценою в три угодья — Господом пожалованный орден. Нынче праздник слуг нелицемерных: Целый дождь — в подхваченные полы! Это Царь с небесного престола Орденами оделяет — верных. Руки прочь, народ! Моя — добыча! И сияет на груди суровой Страстный знак Величья и Отличья, Орден Льва и …
Косматая звезда, Спешащая в никуда Из страшного ниоткуда. Между прочих овец приблуда, В златорунные те стада Налетающая, как Ревность — Волосатая звезда древних!
Во имя Отца и Сына и Святого Духа — Отпускаю ныне Дорогого друга Из прекрасной пустыни — в мир. Научила я друга — как день встает, Как трава растет, И как ночь идет, И как смерть идет, И как звезды ходят из дома в дом — Будет друг царем! А как друг пошел — полегла …
Не любовь, а лихорадка! Легкий бой лукав и лжив. Нынче тошно, завтра сладко, Нынче помер, завтра жив. Бой кипит. Смешно обоим: Как умен — и как умна! Героиней и героем Я равно обольщена. Жезл пастуший — или шпага? Зритель, бой — или гавот? Шаг вперед — назад три шага, Шаг назад — и три вперед. …
Райнер Мария Рильке Кто нам сказал, что всё исчезает? Птицы, которую ты ранил, Кто знает? — не останется ли ее полет? И, может быть, стебли объятий Переживают нас, свою почву. Длится не жест, Но жест облекает вас в латы, Золотые — от груди до колен. И так чиста была битва, Что ангел несет ее вслед.
Брат по песенной беде — Я завидую тебе. Пусть хоть так она исполнится — Помереть в отдельной комнате! — Скольких лет моих? лет ста? Каждодневная мечта. * * * И не жалость: мало жил, И не горечь: мало дал. Много жил — кто в наши жил Дни: всё дал, — кто песню дал. Жить (конечно …
— Грудь Ваша благоуханна, Как розмариновый ларчик… Ясновельможна панна… — Мой молодой господарчик… — Чем заплачу за щедроты: Темен, негромок, непризнан… Из-под ресничного взлету Что-то ответило: — Жизнью! В каждом пришельце гонимом Пану мы Иезусу — служим… Мнет в замешательстве мнимом Горсть неподдельных жемчужин. Перлы рассыпались, — слезы! Каждой ресницей нацелясь, Смотрит, как в прахе …
Отцам из роз венец, тебе из терний, Отцам — вино, тебе — пустой графин. За их грехи ты жертвой пал вечерней, О на заре замученный дофин! Не сгнивший плод — цветок неживше-свежий Втоптала в грязь народная гроза. У всех детей глаза одни и те же: Невыразимо-нежные глаза! Наследный принц, ты стал курить из трубки, В …
Димитрий! Марина! В мире Согласнее нету ваших Единой волною вскинутых, Единой волною смытых Судеб! Имен! Над темной твоею люлькой, Димитрий, над люлькой пышной Твоею, Марина Мнишек, Стояла одна и та же Двусмысленная звезда. Она же над вашим ложем, Она же над вашим троном — Как вкопанная — стояла Без малого — целый год. Взаправду ли …
Ледяная тиара гор — Только бренному лику — рамка. Я сегодня плющу — пробор Провела на граните замка. Я сегодня сосновый стан Обгоняла на всех дорогах. Я сегодня взяла тюльпан — Как ребенка за подбородок.