Ещё один сайт про стихи. И он вам понравится.
Это месяц плывет по эфиру, Это лодка скользит по волнам, Это жизнь приближается к миру, Это смерть улыбается нам. Обрывается лодка с причала И уносит, уносит ее… Это детство и счастье сначала, Это детство и счастье твое. Да, — и то, что зовется любовью, Да, — и то, что надеждой звалось, Да, — и то, …
Стучат далекие копыта, Ночные небеса мертвы, Седого мрамора, сердито Застыли у подъезда львы. Луны отвесное сиянье Играет в окнах тяжело, И на фронтоне изваянья Белеют груди, меч, крыло… Но что за свет блеснул за ставней, Чей сдавленный пронесся стон? Огонь мелькнул поочередно В широких окнах, как свеча. Вальс оборвался старомодный, Неизъяснимо прозвучав. И снова ничего …
Ударил ты меня крылом, Я не обижусь — поделом, Я улыбнусь и промолчу, Я обижаться не хочу. А ты ушел, надел пальто, Но только то пальто — не то. В моем пальто под белый снег Ушел хороший человек. В окно смотрю, как он идет, А под ногами — талый лед. А он дойдет, не упадет, …
Едва мы за собой оставили Трезен, На колеснице он, быв стражей окруженный, Стопами тихими уныло провожденный, Задумчиво сидя, к Мецене путь склонял И пущенных из рук возжей не напрягал. Прекрасные кони, быв прежде горделивы, По голосу его и кротки и ретивы, Шли преклонив главы и туском их очей Казались сходны с ним печалию своей. Тут …
Лежу, ленивая амеба, Гляжу, прищуря левый глаз, В эмалированное небо, Как в опрокинувшийся таз. Всё тот же мир обыкновенный, И утварь бедная все та ж. Прибой размыленною пеной Взбегает на покатый пляж. Белеют плоские купальни, Смуглеет женское плечо. Какой огромный умывальник! Как солнце парит горячо! Над раскаленными песками, И не жива, и не мертва, Торчит …
Теперь-то уж плакать нечего, С усмешкой гляжу назад, Как шел я однажды к вечеру В притихший вечерний сад. Деревья стояли сонные, Закатные, все в огне. Неважно зачем, не помню я, Но нужен был прутик мне. Ребенок я был, а нуте-ка Возьмите с ребенка спрос! И вот подошел я к прутику, Который так прямо рос. Стоял …
Рабочей России Красной рыцарь вновь предлагает Европе мириться. Их дипломаты задумались горько. Рабочий Антанты! Решенье ускорь-ка!
1. Саратов. Приказ № 1042 по ремонту паровозов на Рязано-Уральской железной дороге выполнен. На 52 паровоза больше! 2. Что это значит? 3. Это значит — и ты о разрухе не вой, 4. а силы свои в работе удвой.
Тальников в «Красной нови» про меня пишет задорно и храбро, что лиру я на агит променял, перо променял на швабру. Что я по Европам болтался зря, в стихах ни вздохи, ни ахи, а только грублю, случайно узря Шаляпина или монахинь. Растет добродушие с ростом бород. Чего обижать маленького?! Хочу не ругаться, а, наоборот, понять и …
Лучи полудня тяжко пламенеют. Вступаю в море, и в морской волне Мои колена смугло розовеют, Как яблоки в траве. Дышу и растворяюсь в водном лоне, Лежу на дне, как солнечный клубок, И раковины алые ладоней Врастают в неподатливый песок. Дрожа и тая, проплывают челны. Как сладостно морское бытие! Как твердые и медленные волны Качают тело …
Блеском утра озаренный, Светоносный, окрыленный, Ангел встретился со мной: Взор его был грустно-ясен, Лик задумчиво-прекрасен; Над главою молодой Кудри легкие летали, И короною сияли Розы белые на ней, Снега чистого белей На плечах была одежда: Он был светел, как надежда, Как покорность небу, тих; И на крылиях живых — Как с приветственного брега Голубь древнего …
Без удивленья холодно уму. Оно его живит и утепляет, Пусть даже удивишься ты тому, Что ничего тебя не удивляет.
Археологи, ликуя, Открывают этот слой: Храм, дворец и мастерскую Между пеплом и золой, Луки формы необычной, Сабель ржавые клинки И сохранности отличной Человечьи костяки. Слой набега, слой пожара – Он таит предсмертный крик, Ужас вражьего удара И безумие владык. Долгожданный суд потомков Слишком поздно настаёт. Перед нами средь обломков Жизни прерванный полёт.
При жизни ли влюбленный любимую узрит Иль будет, изможденный, разлукою убит? Сжигаем ли гореньем он будет одинок Иль соловьем весенним он розу истомит? Усталым, изнемогшим в разлуке я томлюсь, — Моим очам поблекшим ты явишь ли свой вид? Сказал я сердцу: «Встречи с любимою не жди!» А сердце: «Что за речи! Кто ж нас разъединит!» …
К чему на памятном листке мне в вас хвалить Ума и красоты счастливое стеченье? Твердить, что видеть вас уж значит полюбить, И чувствовать в груди восторги и томленье? Забавно от родни такое восхищенье? И это все другой вам будет говорить! Но счастья пожелать и доброго супруга, А с ним до старости приятных, светлых дней — …
Я выбрала тех, с кем хотела молчать В душистом спокойном тепле, Какое мне дел, что тень та опять На черном мелькнула стекле?
Почернел, искривился бревенчатый мост, И стоят лопухи в человеческий рост, И крапивы дремучей поют леса, Что по ним не пройдет, не блеснет коса. Вечерами над озером слышен вздох, И по стенам расползся корявый мох. Я встречала там Двадцать первый год. Сладок был устам Черный душный мед. Сучья рвали мне Платья белый шелк, На кривой сосне …
О друг, ты жизнь влачишь, без пользы увядая, Пригнутая к земле, как тополь молодая; Поблекла свежая ветвей твоих краса, И листья кроет пыль и дольная роса. О, долго ль быть тебе печальной и согнутой? Смотри, пришла весна, твои не крепки путы, Воспрянь и подымись трепещущим столбом, Вершиною шумя в эфире голубом!
Что груди тяжельше? Что сердцу больнее? Что конь мой удалый Споткнулся не раз? Иль заяц трусливый Мой путь перебег? Уж видны мне кровли Родных и друзей И храма святого Сияющий крест. О чем же ты грустном Пророчишь, душа? Уж обнял с восторгом Счастливец семью. Но где ж, о родные, Бесценный мой друг? Он отбыл надолго …
Какие чудеса творятся У нас по прихоти судьбы: С сынами Франции мирятся Угрюмой Англии сыны. И даже (верх всех удивлений!) Союз меж ними заключен, И от бульдожьих уверений В чаду Луи Наполеон! Уж не опять ли воедино Они под знаменем креста Идут толпами в Палестину, Чтоб воевать за гроб Христа? Нет, для народов просвещенных Теперь …
(сафическим стопосложением) Не противлюсь сильной, богиня, власти; Отвращай лишь только любви напасти. Взор прельстив, мой разум ты весь пленила, Сердце склонила. Хоть страшимся к жизни прейти мятежной, Произвольно жертвуем страсти нежной. Ты пространной всею вселенной правишь, Праздности славишь. Кои подают от тебя успехи, Можно ли изъяснить сии утехи: Всяк об оных, ясно хоть ощущает, Темно …
В роще сумрачной, тенистой, Где, журча в траве душистой, Светлый бродит ручеек, Ночью на простой свирели Пел влюбленный пастушок; Томный гул унылы трели Повторял в глуши долин… Вдруг из глубины пещеры Чтитель Вакха и Венеры, Резвых фавнов господин, Выбежал Эрмиев сын. Розами рога обвиты, Плющ на черных волосах, Козий мех, вином налитый, У Сатира на …
«Все миновалось Мимо промчалось Время любви. Страсти мученья! В мраке забвенья Скрылися вы. Так я премены Сладость вкусил; Гордой Елены Цепи забыл. Сердце, ты в воле! Все позабудь; В новой сей доле Счастливо будь. Только весною Зефир младою Розой пленен; В юности страстной Был я прекрасной В сеть увлечен. Нет, я не буду Впредь воздыхать, …
Нет, мгновений таких нельзя забыть, Не забудем. Шаг колонн обрывался, Когда он стоял на трибуне. Только шапки летели в воздух, И призывы гремели и зовы. Вся Россия услышала их Из раздолий своих бирюзовых. И увидела вдруг, как стоял, молодой и красивый, Он, пришедший с Алтая, от русских берёз, И ему вся Земля говорила: «Спасибо!», Потому …
Всю ночь я шевелил губами, сучил ногами, пол дробя; я мерзко выл, скрипел зубами, – я перечитывал себя. Я от стыда пылал, как спичка, себя готов был разорвать. Гори она огнем, привычка – как заведенный, рифмовать! Довольно, хватит! Слово чести, я образ жизни изменю! Да провалиться мне на месте, когда хоть строчку сочиню! Да будь …
Памяти Августа Стриндберга Да, я изведала все муки, Мечтала жадно о конце… Но нет! Остановились руки, Живу — с печалью на лице… Весной по кладбищу бродила И холмик маленький нашла. Пусть неизвестная могила Узнает всё, чем я жила! Я принесла цветов любимых К могиле на закате дня… Но кто-то ходит, ходит мимо И взглядывает на …
В башне высокой, старинной Сестры живут. Стены увешаны тканями длинными, Пахнет шелками — желтыми, синими, Душен уют. К пяльцам склонясь прилежно, Сестры ковер вышивают, Сестры не знают, Что за высоким окном, Что за оградой зеленой. Только закат зачервленный Глянет порою в окно, Только туманы росистые Ткут по ночам волшебство. Трудно распутать мотки шелковистые, Путаный, трудный …
На город упали туманы Холодною белой фатой… Возникли немые обманы Далекой, чужой чередой… Как улиц ущелья глубоки! Как сдвинулись стены тесней! Во мгле — потускневшие строки Бегущих за дымкой огней. Огни наливаются кровью, Мигают, как чьи-то глаза!.. …Я замкнут здесь… С злобой, с любовью. Ушли навсегда небеса.
Я бы облако я бы дерево Я бы рыба в болотной слякоти Я бы ветер летел по ступенькам Я бы мышка-норушка в снегу Да только вот извинений я ваших не приму Извините, никак не могу Мои храбрые добрые мои друзья
Моя вечерняя звезда, Моя последняя любовь! На потемневшие года Приветный луч пролей ты вновь! Средь юных, невоздержных лет Мы любим блеск и пыл огня; Но полурадость, полусвет Теперь отрадней для меня.
Шла корова не спеша, А в кармане — ни гроша! Не грустя о том нимало, Шла корова напевала. Представляете такое — Денег нет, она поёт! Вдруг корове навстречу медведь: -Эй, корова, научи меня петь!- Научила петь медведя корова И ушла подобру, поздорову. А медведь всё лежал на траве И вовсю старался — песни ревел. Представляете …
Как вплелась в мои темные косы Серебристая нежная прядь — Только ты, соловей безголосый, Эту муку сумеешь понять. Чутким ухом далекое слышишь И на тонкие ветки ракит, Весь нахохлившись, смотришь — не дышишь, Если песня чужая звучит. А еще так недавно, недавно Замирали вокруг тополя, И звенела и пела отравно Несказанная радость твоя.
Шут был вор: он воровал минуты — Грустные минуты тут и там. Грим, парик, другие атрибуты Этот шут дарил другим шутам. В светлом цирке между номерами, Незаметно, тихо, налегке Появлялся клоун между нами Иногда в дурацком колпаке. Зритель наш шутами избалован — Жаждет смеха он, тряхнув мошной, И кричит: «Да разве это клоун?! Если клоун — должен …
Глядит с экрана на меня Обычный парень. Красой, по правде говоря, Он не од’арен. Обрит, как все призывники (Иль просто лето), Есть две накачанных руки, А кистей — нету. Ему там сделали надрез, Как будто пальцы, Чтоб нож при случае пролез В культ’е страдальца. Он говорит не торопясь И с расстановкой, За сигарету ухватясь, Он …
Мы брошены вперёд, Сердца идут в поход. Нас совесть в наступление Зовёт, зовёт… Пурга бросает в дрожь, И рейд на бой похож, И пусть порою трудно – Ну что ж! Время летит ракетой, Жизнь нам даёт приказ. «Комсомольский прожектор» – Это тысячи зорких глаз! Бороться до конца Идут в поход сердца. Товарищ, в час опасности …
Что может быть яснее, загадочней, разно- и однообразней себя самого, Как игра для разбора — ходы неизвестны, да, но есть результат и счёт. Я впервые присутствую зрителем тоже на собственной казни — пока ничего! — В виде Совести, в виде души бестелесной и кого-то там ещё. В рай ли, в ад ли — но явно …
Посреди раздолья Колдовских земель, Там, где снегополье, Сосны да метель, В пуховых подушках, В снеговых перинах, Спит моя избушка На ножках куриных. Нынче все порожки Замело в пургу. Даже курьи ножки Не ведать в снегу. Я боюсь: любимая Не найдет мой дом, Значит, счастье мимо Пронесется сном. Только воробьишка, Самый верный друг, Клювиком чуть слышно …
Мчит моя память на белых конях, Вьюгой метет по степи. Если случайно встретишь меня, Путь уступи! Белые гривы прожитых лет Лучшие дни хранят, -Поберегись! Вдруг рванется вслед Память твоя! Да не смотри так потерянно вслед Как бы не сбила с пути Память, вобравшая мрак и свет. — Путь уступи!
Я знаю: он несчастней всех, Хоть ловко носит тогу счастья. Его улыбка, голос, смех… На это он великий мастер, И потому, как чародей, Легко он вводит в заблужденье И любознательных людей, Что счастлив он со дня рожденья. И только я случайно смог Понять лишь по одной примете, Как он жестоко одинок На этом мнимом белом …
О, не скрывай! Ты плакала об нем — И я его люблю; он заслужил Твою слезу, и если б был врагом Моим, то я б с тех пор его любил. И я бы мог быть счастлив; но зачем Искать условий счастия в былом!- Нет! я доволен должен быть и тем, Что зрел, как ты жалела …